– Ну, это мы еще посмотрим.

– Хорошо. Будущее покажет, – не стал настаивать Идальго и сменил тему: – Сергей, вы слышали что-нибудь о полковнике Хаусе?

– Про барона Мюнхаузена слышал и читал. Хауса не знаю, – пытался язвить Скрипаль.

– Извините, но я все-таки напомню, Хаус был советником и другом президента США Вудро Вильсона.

– Ну, мало ли у кого какие советники и какие друзья.

– Действительно, друзья – это личный выбор. Речь идет о другом. В 1914 году Хаус разработал план расчленения Российской империи.

– У Гитлера тоже был план «Барбаросса», и что?

– План Хауса сработал в 1991 году. Пять лет назад мало кто мог подумать, что СССР перестанет существовать, но это же произошло!

– Да причем тут ваш Хаус! Если бы не предатели Горбачев и Яковлев, то вы бы до сих пор дрожали перед нами! Сволочи! Твари! Изговняли всю мою жизнь! – взорвался Скрипаль.

– Сергей, не горячитесь! Будьте реалистом, прошлого уже не вернуть, – пытался успокоить его Идальго.

– Все коту под хвост! Все, за что воевал мой отец?! Все, за что воевал я?! Твари!

– Сергей, перестаньте терзать себя. Это объективный процесс. Советская тоталитарная система исчерпала себя. Надо жить будущим.

– Каким будущим, Антонио? Каким?

– Если говорить о вас, то оно есть и очень светлое.

– Ага, есть. Одно светлое будущее нам уже обещали, и оно называлось коммунизмом, – буркнул Скрипаль.

– Я говорю о совершенно другом будущем. Вы и ваша семья найдете его в Англии.

– Туда еще надо добраться.

– Все зависит вас.

Скрипаль, пряча глаза, и как-то в сторону спросил:

– Сколько это займет времени?

– Еще раз повторю, все зависит только от вас.

– Год? Два? Три?

– Я не пророк, но полагаю немного. Нынешние правители России еще хуже Горбачева. Поэтому дальнейшая судьба вашей страны печальна. Это очевидно.

– Очевидное, если говорить о России, еще не означает, что не может произойти нечто невероятное.

– Хотите сказать: умом Россию не понять, аршином общим не измерить?

Скрипаль хмыкнул и с сарказмом произнес:

– А вы, Антонио, оказывается читали не только Брежнева, а и Тютчева. Это же в каком таком Кембридже вы учились?

– Ха-ха, – рассмеялся Идальго.

Смеялся он от души. Смеялись его глаза. Плясали родинки на правой щеке. Смеялся Гонсалес. Скрипаль хмыкнул и откинулся на спинку стула. Страх, державший его в своих когтистых лапах, отступил. Игра в кошки-мышки подошла к концу. От слова «согласен» Скрипаля удерживало только то, что легкая победа в глазах Идальго девальвировала бы цену предательства. Не желая продешевить, он стал набивать себе цену и дал понять, аналитическая записка для концерна «Альбатрос» – это лишь вершина айсберга его информационных возможностей. Идальго понял это по глазам Скрипаля, похлопал его по руке и сказал:

– Сергей, мы с вами не так давно знакомы, но понимаем друг друга с полуслова. Не так ли?

– Пока находим общий язык, – уклонился от прямого ответа Скрипаль.

– Надеюсь, сохраним его и в будущем.

– Все зависит от того, как оно сложится.

– О'кей, давайте будем откровенны, – предложил Идальго.

– Давайте! – согласился Скрипаль.

– Страна, за которую сражался ваш отец во Второй мировой войне, а вы воевали в Афганистане, безвозвратно канула в прошлое, – это факт. Не так ли?

– Ну, – буркнул Скрипаль.

– Идеалы, которыми вы жили, растоптаны, или как?

– О чем вы, Антонио?! Какие идеалы? Их первыми растоптали те, кто сейчас сидит наверху и учит нас как жить!

– Итак, что осталось от той страны, которую защищали вы и ваш отец?

Скрипаль угрюмо молчал и играл желваками на скулах. Идальго продолжил.

– Осталась только географическое понятие России. Сейчас ее территорию рвут на части националисты и сепаратисты. Чечня – это запальный фитиль к пороховой бочке под названием Россия. И заметьте, фитиль поджигают политики из Москвы. Их имена и фамилии, думаю, для вас не секрет. Они вас цинично предали и продали, а вы им служите. Разве это справедливо, Сергей?