— Кто такой Скам Аштар, ты знаешь? — бессмысленно перебираю тетради для конспектов.

— Нет. И вряд ли кто-то скажет «кто он».

— Как это?

Села ровно, теперь смотря прямо. Соседка натянула широкие штаны, завязала пояс на талии.

— Вот так! — фыркнула девушка, прикладывая к себе то одну безвкусную футболку, то другую. — Среди всех столичных Аштар самый неприметный. Я год здесь отучилась, а видела его несколько раз. Слышала о нем и того меньше. Никому не интересно его обсуждать.

— Почему?

Странно, что среди приезжих кто-то остался незамеченным. Врагов надо знать, поэтому о каждом столичном что-нибудь да известно.

— За прошедший год он никого не изнасиловал, не избил, не послал матом. Ну или мне о таком неизвестно, — Джана утонула в бесформенном свитере с ужасными цветами. — Что его обсуждать?

Она с искренним непониманием посмотрела на меня, подхватила свою сумку и вылетела из комнаты.

Любопытная логика. Исключительная. Впрочем, возможно, в этом кроется здравый смысл: не тратить силы и время на того, кто не хочет привлекать внимание.

В дверях столкнулась с Фиф. Она саркастично усмехнулась, не произнеся ни слова, обошла и осталась за спиной.

— Какие-то проблемы? — оборачиваюсь, сжимая дверную ручку.

— Никаких, — Фиф, не стирая усмешку с губ, пожала плечами и скрылась за дверцей шкафа.

Потрясающе непонятное утро. Мне с Фиф однозначно нечего делить.

Отыскать разумное объяснение, что только что было, не получилось.

Нэнси вытаптывала неизвестный невидимый узор на выходе из блока. Выглядит не более потерянной, чем обычно.

— Ты в порядке? — спрашиваю без предисловий.

В ответ получила утвердительный, но неуверенный кивок. Желание чем-то помочь скреблось изнутри. Неясно чем и для чего, но я точно должна это сделать.

— Не знаю, кто такой Скам Аштар, но мы выясним, не переживай, — понижаю голос, не давая лишнего повода нас подслушивать. — Наверняка можно что-то сделать, если он окажется говнюком, а в этом я даже не сомневаюсь.

— Кара, это я, — Нэнси, как обычно, слишком тихая.

— Что ты? Ты Скам Аштар? — усмехаюсь, ступая на лестницу.

Нэнси наклонилась к моему уху.

— Я сама его выбрала. Ну, приняла его предложение.

Хочу остановиться, но ноги продолжают двигаться на рефлексе.

Она сама?

— Тот парень в черной толстовке, — поясняет Нэнси очевидное. — Помнишь?

Хотела бы — не забыла. Он говорил что-то… прийти к нему и не брать меня с собой.

— Ты ходила к нему?

Нэнси смущенно кивает.

Неприятный укол обиды остается между ребер.

— Когда?

— Вчера.

Не на что обижаться. Нэнси ведь не ребенок, способна сама решать, что для нее лучше.

Могла предупредить. Наверно.

Тогда бы я попыталась ее отговорить, возможно, тем самым сделала бы хуже. Я с ней тоже не советовалась. Приняла предложение Дрейка и даже не задумывалась с кем-то это обсудить. И сама до сих пор не обдумала свой поступок как следует.

— Как ты решилась?

До столовой осталось немного. Разговаривать об этом за столом точно не стоит.

Нэнси смотрит под ноги. Приоткрытые губы будто застыли на полуслове.

— Не знаю, — она мотает головой, не поднимая взгляда. — Поддалась страху и отчаянию. Я не такая сильная, как ты.

— Пойти к незнакомому столичному в комнату… Нэнси, мне бы на такое духу не хватило.

Усмехаться и улыбаться не хочется. Уголки губ магнитом тянет вниз.

Мы все — в одной большой ловушке. За нами наблюдают и веселятся, загоняя в очередные рамки, зная, что сопротивления не последует. Безвольное стадо, безропотно исполняющее прихоти.

Сжимаю лямку сумки. Челюсть ноет от стиснутых зубов.

Повсюду эти столичные, «хозяева». Довольные жизнью и новым днем.

Швыряю сумку под стол, падаю на стул. Разговор между Мишелем, Риной и Олдосом прекратился. Они смотрят на нас, будто никогда не видели.