– Да, я уж и забыл, о чём хотел сказать. – растерянно повёл я плечами.

– В таком случае, послушай меня… – едва слышно зашептал прапорщик. – …Я тут кое о чём вспомнил. Короче, так. У меня на кителе, под правым погоном, вместо вкладыша вшита алюминиевая пластина. Один край у неё, достаточно острый. Помню, когда я подшивал тот погон, так пару раз об неё до крови порезался.

– Отлично! – обрадовался Генка, едва сдержавшись от громкого выкрика.

– Может, имеются еще какие-то предложения? – на всякий случай, я обвёл взглядом всех, кто был в данной теме.

– Да, какие ещё могут быть предложения? – засуетился Генка. – Достаём пластину, режем верёвки и рвём когти. Я вообще не понимаю, чего тут думать.

– Успокойся. – притормозила его Катя. – С тобой мы точно вляпаемся. Тут нужно действовать крайне тихо и предельно осторожно. Дождёмся наступления полной темноты. А потом, якобы, уляжемся спать. Вот тогда мы и вытащим твою пластину.

– Правильно мыслишь. – мне ничего не оставалось, кроме как похвалить девушку.

– Да, чего ж тут ещё ждать? – не унимался Геннадий. – На дворе и без того, считай уже сумерки. Камера у них фуфлыжная. В нашем офисе подобные «глазки» уж лет пять как заменили. Хрен ты по ней, что различишь, чем мы тут занимаемся.

– Будем ждать. – отрезал я. – А пока… Нам вовсе не лишним будет друг с другом познакомиться. К примеру, я вовсе не знаю, как зовут твоего, Василий, солдатика.

– Парня лучше сейчас не трогать. Он на вагоне потерял своего друга и земляка. Ну, помните того?.. Второго парнишку, которому едва не удалось сбежать во время выгрузки ящика. Погибшего звали Сергеем, а этого Славкой.

Услышав своё имя, солдат оглянулся в нашу сторону.

– Ничего, Славян. Дай Бог, прорвёмся. – попытался подбодрить его Генка.

– Ты опять, раньше времени трепишься? – прикрикнула на него Катя.

– Вам бы обоим, до поры до времени, лучше угомониться. – усмехнулся над близкими родственниками Василий.

ЧАСТЬ 14

– Ребята, мне показалось, что вы нашли какой-то выход. – к нашей компании заговорщиков попыталась примкнуть проводница Фая.

– Действительно. Кое-какие мыслишки у нас имеются. – ответил я нехотя.

Просто не хотелось мне посвящать в нашу тайну большой круг лиц. Мало ли, что. Не дай-то Бог, начнутся лишние разговоры, громкие пересуды и в конечном итоге, наша задумка станет достояние гласности для тех же людоедов. Однако я тотчас подумал и об ином. Если нам всё-таки удастся освободить руки…. А произойти это должно было ближе к полуночи, то есть, в полных потьмах. То нам вовсе не помешает уже сейчас, в спустившихся на хутор сумерках, наладить какие-то связи, определиться с условными сигналами и скрытыми системами оповещения. Как не крути, а действовать нам всё же придётся сообща. Не лишним было решить данные вопросы уже сейчас, заранее. Дабы не пришлось кому-то из нас орать среди ночи: дескать, всем оставаться на местах и быть готовым к встрече с бандитами или там, Таня и Слава займите позицию у дверей. Потому и пришлось мне сейчас шёпотом обратиться к проводнице с конкретной просьбой.

– Фая, будь так добра… Аккуратно и тихо переговори с остальными девчонками, чтоб они не пугались, не визжали и не верещали, если ночью, кто-то попытается освободить их руки от тугих узлов. Чтоб в любую минуту они были готовы к побегу. Обговори с ними какой-то… А впрочем. Для начала и этого будет вполне достаточно.

– А чем вы собираетесь резать верёвки? – с присущим для любой женщины любопытством, немедленно поинтересовалась проводница. Благо сделала она это, предельно тихо.

– У Васьки в погон вшита остро отточенная металлическая пластина. – не сдержавшись, зашептал я ей на ухо Генка.