– Так, устал с непривычки, первый день занятий, ещё в библиотеку за книгами ходил. – Не стал говорить ничего о Карине, зачем родителям знать о моих проблемах.

– Карина что? Как она? – Будто что-то почувствовав, спросила мама.

– Нормально. – Ответил я, говорить о Карине не хотелось, у меня сейчас другая забота, узнать хоть что-то о Лизе. Этим я решил заняться с завтрашнего дня, вот ведь перемены в жизни, то жениться собирался на Карине, и вдруг… Один зелёный взгляд поменял все планы, взбудоражил чувства, это что такое? Неужели так влюбляются? Ох, как я попал!

Мы совсем недавно переехали в этот город, до этого жили в не таком уж большом, мама работала на фабрике, а я училась в школе, учиться старалась хорошо, помогала маме по дому, пока она на работе, убирала комнатку, в которой мы жили, это когда я была небольшая, позже сама готовила, в магазин за продуктами ходила… Все дела на мне.

Когда какой-то толстосум купил фабрику и начал увольнять неугодных работников, мама попала под раздачу и осталась без работы, сначала не знала, что ей делать, потом всё-таки устроилась работать дворником, работа тяжёлая, особенно зимой, я во всём помогала ей, чистить снег, убирать мусор, с шести и до половины восьмого утра мы с ней успевали многое сделать. Затем я бежала в школу на занятия.

Когда поступила в институт, прямо здесь, в нашем городе, то сама вышла на работу, правда, на полставки, с четырёх до девяти работала уборщицей в кафе недалеко от нашего дома.

Да, ещё маме помогала, так и жили с ней, на хлеб с маслом денег хватало, и вещички к началу учебного года прикупить, не дорогие, но хотя бы новые.

Отца своего до недавнего времени вообще не видела и даже думала, что у меня нет его, сколько себя помню, мы всегда жили с мамой вдвоём.

Помню, как-то спросила у мамы, где мой папа. На что она ответила: «Он далеко сейчас, придёт время, и тогда сам приедет». Больше я о нём не спрашивала, мне показалось, что он вообще никогда не приедет.

Так и жили, ничего интересного в нашей жизни не было, я заканчивала третий курс, с учёбы бежала на работу, с работы домой, так целыми днями, как белка в колесе, а как иначе, не зря говорят: «Хочешь жить – умей вертеться», мама работала дворником, но… Что-то последнее время уставать стала быстро, дома больше лежала, а ведь не старая ещё, сорок три года, что с ней?…

Заподозрив неладное, я решила, что нужно сходить к врачу, пришлось с боем вести её в больницу, сама она никак туда не хотела.

После осмотра врач позвал меня в кабинет, спросил, кем я прихожусь Мальцовой Марии Васильевне, я сказала: «Дочерью», он помолчал и говорит.

– Скрывать от Вас не могу и не буду… У Вашей мамы онкология, если вовремя сделать операцию, то её можно спасти… Операция платная. – И назвал сумму. Я была в шоке, работать мне лет триста надо, чтобы её накопить.

Домой ехала с разбитым сердцем и понурым взглядом. Мама… Что же мне делать, где взять денег на такую операцию… И где гарантия, что она будет удачная.

Мама, будто почувствовав неладное, молча смотрела на меня, может, что спросить хотела, но… Так ничего не спросила. Наверно, сама догадалась, что с ней.

Неделю я не знала, что мне делать, к кому обратиться за помощью. Взять ссуду? Но… Дадут ли такую сумму мне? Студентке? Занять? А у кого? Ни есть, ни пить не могла, ветром качать стало меня.

Однажды, вернувшись с занятий, застала дома маму с незнакомым мужчиной. Увидев меня, он встал из-за стола, высокий, статный, лет сорока пяти-пятидесяти, виски седоватые, а так седины нет, лицо… Боже… Два шрама делали его уродливым, только глаза, зелёные, строго смотрели на меня из-под густых бровей. Это что ещё за…