Илья должен был за мной приехать без телефона и на транспорте, который лично с ним никоим образом не связан. После поездки машина подлежала уничтожению. Вот такая паранойя, но и я, и Илья прекрасно знали, как по вещам собирать историю прошлого и что эти все, казалось бы, лишние меры предосторожности совсем и не лишние.

Видимо, Илья тоже что-то чувствовал, так как на все мои параноидальные предложения согласился без разговоров и даже одежду свою после поездки пообещал спалить вместе с машиной.

Я ещё не разобрался, насколько он силён в реальности, во снах – да, видел – силён. А вот в реальности не каждый сновидец умеет волшебничать.

Пока мы приближались к машине, я по полной программе погрузился в изучение текущих линий своей, ну и его жизни. По правде говоря, что-то было не так. Линии наших жизней я видел, но крайне замутненно. Такое бывает, если неправильно настроишься или что-то отвлекает, но вот сейчас такого быть не должно. И ещё. Они мерцали. Моя и его линии жизни мерцали. Не постоянно, но я это мерцание замечал. Краем восприятия, но замечал. Это было как таймер обратного отсчета. Почему-то именно такая ассоциация возникала. С подобным эффектом я ещё не встречался, и поэтому был взволнован. Хотя нет. Я был в восторге. Это же круто. Мерцающие линии жизни, которые по сути своей мерцать не должны.

Мерцание было неспешным и едва воспринималось, но метрах в двадцати от машины Ильи оно прекратилось. Да как так? Что изменилось? Мы как будто пересекли черту какую-то. Только вот было и хлоп – уже нет. Я резко остановился, а Илья, по инерции сделав пару шагов вперед, с недоумением оглянулся на меня. Я, не обращая на него внимания, осторожно сделал шаг назад. Ничего. Ещё шаг. Вот оно. Линии моей жизни едва уловимо замерцали, а вот моего нового знакомого так и остались стабильными. Я пошел влево по воображаемой окружности, сделав машину центром круга. Ну да, вокруг «Camry» был своеобразный круг с радиусом около двадцати метров. Те, кто внутри, воспринимаются не так, как они же воспринимаются вне круга.

Илья уже с интересом смотрел на мои бродилки, и я жестом подозвал его к себе за периметр. Он подошел, и его линии жизни сразу едва заметно замерцали.

– Что, дружище? – спросил я его. – Хороший сегодня день, чтобы умереть?

Илья не выглядел взволнованным или встревоженным, но я видел, что воспринимает мои слова максимально серьезно. Он вопросительно посмотрел на меня.

– Что не так?

– Илья, у меня два вопроса. Первый – кто готовил для тебя эту машину или мог угадать, что именно её ты возьмешь на встречу со мной?

– Она из нашего третьего спецгаража. Там штук сорок заправленных оперативных автомобилей, которые работники нашего подразделения могут использовать. Я никого ни о чем не предупреждал. Сегодня утром заехал в гараж, оставил там свой смартфон, взял первые попавшиеся ключи, нашел машину во втором ряду, место четыре. Выехал, покатался по столице пару часиков. Убедился, что один, и двинул к тебе. По прямой не ехал, дал крюк через соседнюю область. Маг реальности из меня, честно говоря, не очень, но общими техниками владею. Конечно, ими пользовался, но ничего, хотя, когда к машине в гараже шел, мысль меня коснулась мимолетная, что маме не звонил давно. Но даже воспоминание об этом исчезло, как только я к машине подошел. А вот сейчас в глаза тебе смотрю и помню эту мысль. А ведь мама моя мертва уже лет двадцать как, – задумчиво закончил он свой рассказ.

– А зачем звонить, если можно с ней вот так запросто лично встретиться? – спросил я его с ехидной улыбкой.

– Да и меня чуть с ней не познакомил, – хохотнул я, и он тоже улыбнулся.