– Вы здесь! – воскликнула я, приближаясь.

– А почему я не должен быть здесь, ведь я на вас работаю?

– Ну, вчера мы ездили в довольно опасное место…

– Не забывайте, что Мадагаскар – моя родина, – перебил Андрэ, и его широкое лицо приобрело серьезное выражение. – Если существует опасность, я хочу о ней знать: что толку прятать голову в песок! Так куда мы отправимся?

– В больницу Святого Франциска Ассизского.

– Снова?

– Попытаюсь выяснить там кое-что и, если получится, сдать на анализ кровь того парня из деревни.

– Ну, так чего же мы ждем?

Первым, с кем я столкнулась в больнице, оказался Тахир Догра. При виде меня его густые брови поползли вверх.

– Что случилось? – спросил он. – Я думал, вы уже в России!

– А я думала, что ясно дала понять, что не уеду, пока не разузнаю подробности о гибели Ивана!

– Вы ненормальная.

Он произнес это спокойно, без пафоса или злости, словно констатируя очевидный факт.

– Возможно, – не стала спорить я. – Мне нужна ваша помощь.

– И конечно же, это не касается посещения парка лемуров?

– Это касается Ивана. А еще жителей одной маленькой деревушки, где по неизвестной причине умирают люди, а никому и дела нет.

– Вы о чем? – нахмурился Тахир.

Я рассказала, куда ездила вчера. Он выслушал молча.

– Значит, Иван считал, что имеет дело с неизвестным возбудителем? – уточнил он, когда я закончила.

– Похоже на то. Я надеялась, что речь может идти о ядовитом растении или животном, но навела справки и выяснила, что в этом смысле данная местность сравнительно безопасна.

– Верно, – кивнула Тахир. – Единственную реальную опасность здесь представляют только крокодилы. И конечно же, двуногие.

Я внимательно посмотрела в его желтые глаза, но ничего не смогла в них прочесть. Этот человек пока являлся для меня закрытой книгой – казалось, внутри у него находится сжатая пружина, только и ждущая того, чтобы распрямиться. Даже не знаю, почему у меня создалось такое впечатление, но у Тахира, похоже, имелись претензии ко всему человечеству.

– Скажите, Тахир, при больнице есть лаборатория?

– Да, но мы проводим только несложные клинические анализы. Если нужна биохимия или что-то посерьезнее, лучше обратиться в центральную.

– А где она находится?

– Зачем вам?

– Я взяла пробу крови у одного из больных в деревне…

– Вы понимаете, насколько это опасно?! – перебил он.

– Кто из нас вирусолог? – огрызнулась я. – Разумеется, понимаю, но, если это – начало эпидемии, надо иметь подтверждение! К сожалению, быстренько вызвать в деревню бригаду по борьбе с эпидемиологической угрозой не представлялось возможным. Здесь вообще-то есть такая?

– Боюсь, что нет, – признал свое поражение Тахир. – Где кровь?

Я вытащила банку, и его лицо вытянулось.

– Остается надеяться, что вирус передается только от человека к человеку, – пробормотал он, – иначе вы, возможно, уже перезаражали кучу народа!

– Если вы скажете, где находится центральная лаборатория…

– Нет, так не пойдет. Я поеду с вами! Меня там знают и все сделают бесплатно, иначе вы разоритесь.

На такую удачу я и рассчитывать не могла. Честно говоря, меня начало утомлять мотание по местным инстанциям в одиночку. Каждый раз, когда я еду за границу, все отлично организовано, и мне самой не приходится практически ничего делать – я следую по маршруту, тщательно выверенному устроителями той или иной конференции, не заботясь о том, чего им это стоило. Я никогда сама не заказывала номер в отеле и не договаривалась о встречах с официальными лицами в чужой стране. Это тяжело, особенно когда не знаешь местных обычаев и условий. Просто здорово, если Тахир возьмет на себя часть трудностей!