Он сжал в ладони малость и вспомнил строение кристаллической решетки того радиоактивного изотопа, с которым имел только что дело, и на его руке тут же оказался кусочек ядерного топлива.

Надо было одеться. Он представил на себе одежду, но ничего не произошло Надо было знать строение ее на микроскопическом уровне. Да и не было нужды делать ее из эфира, когда ее полно было в его отсеке.

Он решил выйти, но замки на входном люке оплавились. Легким движением руки все было восстановлено. В светлом коридоре было светло и уютно. Он спокойно прошелся до своей каюты, заглянул в шкаф, коснулся руками одежды, и вдруг понял, что легче ее создать на теле, чем одевать каждую по отдельности. Моментально, тоже, что лежало в шкафу, оказалось на нем. Стоило ему прикоснуться к материалам, увидеть их внешний вид, и сделать их теперь не составляло никакого труда.

Времени было мало, надо было возвращаться в рубку. Приближалась галактика, он догадался об этом по скорости течения эфира. При приближении к ней скорость течения увеличивалась, и скоро надо будет начинать торможение. Прежде надо было глянуть на расчеты Коко.

Коко он застал на ногах. Точнее на одной ноге в довольно странной позе.

– Что ты там стоишь, как статуя? Тебе так удобно? – Удивился он.

– Нет, но так положено стоять перед богами, – пробулькал торг, и Стейниц понял каждое его слово.

От неожиданности он в изумлении замер на мгновение.

– Не городи чушь, тут нет богов, а ноги, так это мне просто было некуда энергию девать, – отмахнулся Стейниц, – где расчеты?

Коко пододвинул ему планшет.

– Как прошло? – Спросил он, как ни в чем не бывало.

– На удивление хорошо, – сказал он на торгском, – я благодарен тебе, что ты помог мне справится с суевериями. Это помогло обрести новые силы. Теперь проблем с энергией быть не должно. И, видимо, убегать от Империи нам теперь тоже не понадобится.

И он на глазах у Коко создали из эфира крупный алмаз.

– Мой отец может делать подобное, но он не хотел открывать мне этот секрет. Теперь я это постиг и перешел на новую ступень развития, – говорил Стейниц восхищенному торгу, – а еще я понял, что традиции – ложь, призванная оградить нас от природной силы. Старые верования делают нас слабыми, а нам нужно развиваться.

– Я говорю тебе, что собственными глазами видел, как транспорт сел за той горой, – у Гропа не хватало терпения, и он сорвался на крик.

– Но торгам нечего делать в этой глуши, – спокойно упрямился Гингери и продолжал идти звериной тропинкой в сторону долины.

– Они могли бы нас подкинуть до города, – Гроп не собирался так просто сдаваться.

– Могли бы, если бы действительно были, – булькал находу торг.

– Ведь ты даже не знаешь, в какую сторону нам надо идти!

– Отчего же? На горе мы уже были, в долине еще нет. По-моему, тут я один знаю, куда идти. Будь твоя воля, мы бы сейчас сошли с тропы и углубились в лес, поднялись на ту гору, зашли бы за нее, и окончательно заблудились.

– Только в том случае, если там никого нет, а если там торги, то наше диковатое приключение закончилось бы гораздо скорее…

Договорить он не успел, прямо над ними пролетел небольшой транспорт, и спустился как раз за ту гору. Деревья дружно помахали вслед ему своими кронами.

– Идем на гору, – тут же согласился торг.

На расстоянии в день пути лес уже сильно изменился. Стало больше встречаться кустарников, появились лианы и местами высокая трава. Идти и без того было тяжело, так тут еще и вверх.

В траве были незаметны большие валуны и обломки скал, ноги постоянно застревали между ними, того и гляди покалечишься.