По мосту слуга перебрался благополучно, дальше его остановили, и объяснения, что он пришел от своего господина по делу к местному владетельному графу, не помогли. Пришлось уточнить, что он явился за разрешением на проезд по землям.

Ждать, пока у графа выдастся свободная минутка, пришлось долго. Слуга успел полюбезничать с кухаркой, получить миску пареной фасоли с оливковым маслом и подремать на сытый желудок в большой копне сена. Он не торопился – с чего бы, ему и так хорошо.

Граф приказал привести посланника к себе; он сидел у камина в широком, убранном дорогущим бархатом кресле. Его супруга, полненькая светловолосая дама с высокомерно поджатыми губами и маленьким носиком, похожим на пяточку стрелы, сидела за вышиванием, тем же занимались и две молоденькие дочки. Вышивали покрывало на алтарь. В стороне служанки латали платье госпожи, пытаясь сделать так, чтобы заплатка была незаметна – госпожа была большой модницей. Кланяясь графу Горица, слуга мимоходом оглядел служанок и одну, пухленькую, мысленно выбрал на ночь.

Сеньор скучающе покосился на незнакомца и небрежно спросил:

– Ну чего?

Графиня сжала губы так, что они превратились в ниточку, и неодобрительно взглянула на супруга. На ее лице было написано: «Вот учу, учу, а все без толку. Так и продолжает говорить, будто пейзан какой-то». Мадам явно гордилась своими манерами, надменными и претенциозными.

На всякий случай поклонившись еще разок, слуга объяснил, что тревожит графа по поручению своего господина, который просит разрешения на проезд по этим землям и посылает подарок. Тут он с явным сожалением снял с пальца кольцо и протянул графу.

Как только граф увидел рубин, в его глазах тут же вспыхнул интерес. Он взял украшение, повертел в пальцах, посмотрел на свет. Красивая безделушка привлекла внимание и супруги владетеля Горица. Она оставила вышивание и подошла к камину. Дочкам, судя по всему, тоже хотелось взглянуть, но они не смели подняться с места, не получив разрешения суровых родителей.

Полюбовавшись светом, играющим в кроваво-красном камне, местный сеньор перевел взгляд на принесшего перстень слугу. В его глазах тлела легкая ирония. Впрочем, чтобы ее заметить, нужна была изрядная доля проницательности, а подобное умение слугам ни к чему.

– Кто послал тебя просить у меня проезда? – спросил он.

– Странники, возвращающиеся из Иерусалима, – заученно ответил тот.

– Как их зовут?

– Один называет себя Балдуин Бэтюнский, а другой, который послал вам этот перстень в подарок, – Гуго, купец.

Граф внимательно рассматривал рубин, имеющий форму сердца, поворачивая кольцо то так, то эдак. Долго молчал.

– Ты говоришь неправду, – сказал он наконец и усмехнулся. – Человека, который послал мне в. подарок этот перстень, зовут не Гуго, купец, а Ричард Плантагенет, король Английский. Не так ли? – Сеньор взглянул на съежившегося от ужаса слугу, и его насмешка стала зримой. – Но так как он, не зная меня, решил почтить своим подарком, то я не буду его удерживать. Отвези перстень обратно королю и скажи, что я даю ему полную свободу проезда по моим землям.

В глазах перепуганного до полусмерти королевского слуги мелькнула радость. Слуга поспешно выскочил из покоев хозяина, пока тот не передумал, а владетель Горица взглянул на своего оруженосца, пажа, возящегося с собакой у его кресла.

– Позови капеллана. Пусть принесет тот кусок пергамента, который хранится у нас в ризнице. Надо бы братцу несколько слов черкнуть. Ты отвезешь послание да передай братцу чтобы пергамент отправил обратно. Насколько я помню, он сейчас в Градиске. Не заплутаешь. – Граф задумчиво посмотрел в огонь. – Думаю, ему будет интересно узнать, что по нашим землям бродит сам король Английский, да еще и без войска. Пусть он и ловит его, а я в сторонке постою…