Не задумывалась я и над тем, почему иногда получается так, что люди близкие в определенный отрезок времени, постепенно или внезапно исчезают из твоего поля зрения, а ты идешь дальше по жизни без сожаления об этом.

Или, почему бывает так, что, живя в одном городе, ты не встречаешься с близким когда-то человеком, а с кем-то, кто живет далеко, тебя связывают постоянные мысли, эмоции, желание обменяться впечатлениями, поделиться радостью и получить поддержку в трудные минуты.

В юности все казалось случайным.

Таким случайным для меня было появление Жени в дверях нашей комнаты университетского общежития в ноябре 1973 года.

Я тогда училась на втором курсе, а он только поступил в Ленинградский институт водного транспорта.

– Женя, ты откуда? – я ошалело смотрела на улыбающегося юношу, умудрившегося пройти в общежитие через пост бдительной дежурной «бабули». Может, и не бабули, но, когда тебе восемнадцать, все люди, старше двадцати пяти, кажутся тебе очень взрослыми.

Женя не произносил ни слова, только улыбался.

А я все сыпала вопросами:

– Ты как попал в Донецке? Как нашел меня? К кому приехал?

Я совсем забыла, что два месяца назад, когда я была дома на каникулах, к нам заходили Женя со своей мамой и рассказали о том, что Женя поступил в институт, и что они летят в Ленинград обустраиваться с жильем. Их рейс отложили на три часа, а так как мы жили в десяти минутах езды от аэропорта, они решили скоротать время у нас.

Тогда, за чаем, я подробно рассказала, как учусь, где живу, дала свой адрес и адрес моей подруги Нины, которая жила и училась в Ленинграде.

И еще произнесла дурацкую фразу, что теперь по студенческим билетам можно летать друг к другу в гости.

Я и не подозревала о том, что Женя был влюблен в меня, и узнала это спустя пару лет от своей мамы. А ей рассказала мама Жени о его поездке в Донецк, и о том, что поняла она это, увидев у сына мою большую фотографию на стене.

И еще она сказала, что сожалеет, что у нас с Женей не сложилось.

Я тогда очень удивилась, ведь я воспринимала Женю, как друга, даже, как младшего брата, он был младше меня на год, а в школе это много.

И, конечно, когда он появился у меня в общежитии, я приняла за «чистую монету» его рассказ, что он прилетел к знакомым, а они уехали, и ему негде остановиться.

Ну, разве студент оставит студента в беде? Да никогда!

Мы с девчонками поселили Женю в нашей комнате, где одна из четырех кроватей стояла рядом с дверью, и когда дверь была открыта, кровать была, как за ширмой. Хозяйка этого спального места на ночь уходила в соседнюю комнату, где нашлась свободная кровать.

Как же мы все весело прожили эти шесть дней! Женя был коммуникабельным, остроумным, и деятельным во всем. Просто душа компании! И сразу покорил моих девчонок.

Он с нами сидел на лекциях, бегал в магазин, помогал готовить еду, а каждый вечер из нашей комнаты раздавался безудержный смех.

Однажды мы накрутили ему волосы на бигуди, и он изображал кокетливую девушку – в общем, театр…

И только мой будущий муж, который в то время начал ухаживать за мной, почувствовал в нем соперника, и в первый же день, увидев его, сидящего рядом со мной на лекции, вынес вердикт:

– Влюбленный пингвин!

А я оскорбилась за Женю и сказала, что он возводит напраслину, потому что не представляет даже, в какую историю попал парень, оставшись в чужом городе на улице, и хорошо еще, что у него случайно оказался мой адрес…

Летом, после второго курса я вышла замуж, и мы с мужем приехали в Адлер.

В один из первых дней нашего отдыха, из моря вышел молодой человек в темных очках, и, расположившись на камнях рядом со мной, нагло уставился на меня. Я демонстративно отвернулась, а парень рассмеялся.