По пути плеснул в лицо воды из большой деревянной бадьи. Вода была холодная, и сон сразу пропал, точно его сняли рукой.

У загона из темноты выступил Троян. Через его плечо висел лук, а в руке он держал копье.

– Как дела – зверь не беспокоил? – спросил Данав, хотя знал, что если бы зверь побеспокоил стадо, то он об этом бы уже знал.

– Тихо, – ответил Троян.

– Странно, – сказал Данав.

– Так мы всю ночь жгли огни и шумели. А зверь-то, он неглупый. Зверь не полезет на рожон, будет ждать, когда мы потеряем бдительность, – проговорил Троян.

Из загона послышалось мычание – животные чуяли рассвет.

Данав бросил взгляд на восток. Вершины гор позолотились солнечными лучами.

– Однако скоро рассветет, – заметил Данав. – Я выгоню стадо на луг, а ты займись хижиной. Нам тут жить до зимы, а стены покосились – как бы не обвалились и не придавили кого. Приготовите обед, пошли нам замену. Ночью снова будем сторожить напеременку: у зверя точно терпение кончится и он придет. И нам надо так пугануть зверя, чтобы надолго отбило ему охоту подходить к стаду.

Зная, что предстоящей ночью не придется отдохнуть, Данав после обеда велел всем, кроме, конечно, сторожей, отдыхать.

Молодежь тут же забилась в тень под стеной и уснула.

Данав постелил кошму на сене в хижине и лег. Однако сон не шел.

Вспоминалась Денепра. С тех пор, как Денепру увезли, он не получил от нее ни одной весточки. Да теперь, наверно, и не хотел: Денепре исполнилось семнадцать лет, и ее, наверно, выдали замуж за кого-либо из местных парней.

Но отчего-то сердце жмет тоска по потерянной любви. И сама собой течет по щеке горькая слеза.

Некстати в хижину вошел Троян.

– Как там? – спросил, приподнимаясь, Данав.

– Нормально, – сказал Троян.

– Сторожа не спят?

– Не спят.

– А чего пришел?

– Флягу с водой забыл.

– У тебя же была фляга.

– Выкинул. Прохудилась, – сказал Троян и полез в свою котомку.

Соленая капелька скатилась к губам. Почувствовав соленую влагу, Данав рукавом смахнул слезу со щеки.

Троян вынул из котомки флягу из сушеной тыквы и всколыхнул ее. В фляге булькнула жидкость.

Троян вынул затычку из горлышка и поднес к носу, затем ко рту. Сделав глоток, многозначительно сообщил:

– Во фляге вино.

Он сел рядом с Данавом, протянул ему флягу, и предложил:

– Давай допьем?

– Давай, – согласился Данав, ощущавший на губах горечь.

Он сел. Сделал несколько глотков и вернул флягу с остатками вина Трояну.

– У тебя на щеках слезы, – сказал Троян.

Данав снова поспешно провел рукавом по лицу.

– Ты ее так сильно любишь? – спросил Троян.

Данав на секунду задумался, потом ответил:

– Да. Я ее люблю так, что готов отдать за нее свою жизнь.

Троян приложил флягу к губам. Сделав пару глотков, бросил задумчивый взгляд на Данава.

– Вадит сделал ошибку, что отдал ее, – проговорил Данав.

Троян, держа на весу флягу, неожиданно тихо проговорил:

– Не было никакой ошибки.

– Что?! Что ты сказал? – вскинулся Данав.

– Не было никакой ошибки, – повторил Троян. – Денепру нарочно отправили из села.

– Но как? Зачем?

– Перед тем, как отправить Денепру и ее сестру, собирались старейшины на совет – они решили, что тебе нужна другая жена.

– Какая другая?

– Дочь Рознега.

– Но она еще мала! Ей еще три года расти до брачного возраста.

– Вот потому Денепру и отправили. Ты же не стал бы ждать три года?

– Вадит мне ничего не говорил.

– А как он мог сказать тебе, что разлучает с любимой для того, чтобы женить тебя на другой?

Данав встал.

– Я этого так не оставлю!

– А что же ты сделаешь? – спросил Троян.

– Я найду Денепру и женюсь на ней! Я украду ее.

Троян встал и взглянул в лицо Данава.

– Вадит и старейшины велели следить за тобой. Но я твой друг, а потому не слышал этих слов, – сказал Троян. Он сунул флягу в руки Данава. – Допей вино. Говорят, что вино плохой советчик. Но кто же лучший?