– Угу, – бросила и начала писать в тетрадке, чуть повернув ее к парню, чтобы тому было удобнее списывать.

Если бы не Маша, он бы точно завалился, но что было вспоминать, если пара прошла, а пары не предвиделось? После напряжения двухчасового теста очень хотелось прилечь, но на столе неудобно и Скиф бросил соседке:

– Сходи, погуляй.

– Зачем?

– За бубликами!

Маша хотела огрызнуться, но подумала, что пока не стоит идти поперек и ставить Скифа на место – не приручила еще. Он напоминал ей дикого мустанга, а это очень гордые животные и не каждому на аркан попадут, не у каждого с рук корм возьмут. С ними нужно иметь много терпения.

И девушка взяла книгу, отошла к окну.

Скиф тут же развалился на двух стульях и водрузил ноги на подоконник. Закрыл глаза и проспал всю перемену.

Маша поняла, что парень геройствует, а на деле все еще плохо себя чувствует после вчерашней драки и простила ему все разом.

– Болеешь? – спросила уже на занятии. Тот сонно глянул на нее и заверил:

– С детства.

Она опять готова была обидеться на него, но заметила на перемене, как он втихую закинул в рот какие-то таблетки и попер из аудитории, оставив сумку.

Значит она права – ему плохо. Обида вновь прошла, но появилось мысль, что это не нормально то обижаться, то прощать его. Невозможно так метаться бесконечно, но с ним, отчего-то, иначе не получалось.

Скиф зашел в кабинку, когда никого не было в туалете и, вскоре услышал, как кто-то протопал и словно затащил кого-то.

– Короче, объясняю последний раз, лошарик. Здесь у каждого есть крыша, у тебя крыша я. Усек? С тебя сто баксов.

Кабан, – узнал по голосу парня Влад: опять первокурсников прессует.

Вышел из кабинки, спокойно вымыл руки и достал сигареты. Закурил, прислонившись плечом к зеркалу рядом с Кабаном и Свитой – его верным оруженосцем. Оглядел тщедушного паренька в очках, что забился в угол от наката атлетов, и выдал:

– Опоздал, Кабан. Я его крыша. Уе, – кивнул мальчишке на выход.

Тому дважды повторять не пришлось – не вышел – перетек за дверь в пару секунд.

Кабан недовольно набычился, Свита явно хотел драки. Но не случилось.

– Кабан не дурак, силу чует и на рожон зря не лезет – осторожен. Взглядом выпроводил друга, закурил, поглядывая на Скифа.

– Чего ты все нарываешься, а? Согнулся тебе этот козленок. Скиф усмехнулся:

– Я из Гринписа.

– Чего?! – не понял парень.

– Из общества защиты животных и окружающей среды, – затушил в раковине сигарету и вышел из туалета, понимая, что серьезных разборок не будет.

Тот мальчишка стоял у стены и ждал Влада. Уставился, выжидая видимо какую сумму назначит Влад.

– Лезть будут – скажи, что ты со Скифом, – бросил тот, проходя мимо, и даже не обернулся. Более того, парень вовсе не запомнил случайного знакомца.

Протопал в аудиторию не сказав «здравствуйте» или «извините за опоздание», хотя пара минут пять уже как началась. Лег на сумку и закрыл глаза.

На занятиях Перигина можно поспать. Трусоват тот, молодой, зеленый – слова не скажет. Предпочтет сделать вид, что не замечает игнорирования.

Маша больше смотрела на спящего Скифа и думала о нем, чем слушала лекцию. Ее тянуло к его загадочной личности вопреки доводам рассудка. Еще пару дней назад сказали бы ей, что влюбиться в неуправляемого и настолько брутального парня, она бы посмеялась. Ей всегда нравились интеллигентные, утонченные парни с развитым чувством такта и юмора. Ребята в теле, чтобы можно было прислониться как к скале. И обязательно аккуратные, одетые так, чтобы с ними было не стыдно пройти по улице или посидеть в кафе.

А этот? Что в нем? Худой, жилистый, одет как чучело и прическа под стать. А так и тянет запустить пальцы в его волосы. И веет от него таким же загадочным и чуть островатым ароматом, как он сам.