Интересно зарыл ли яму Павел?

Сейчас Степан был готов закопать хоть десяток ям. Полный сил и энергии, он вошёл в кладбищенскую калитку. У него был прилив бодрости, будто пил он не алкоголь, а живую воду.

Первым делом Степан решил осмотреть закончил ли Павел работу. Яму необходимо было зарыть, а в каждом неоконченном деле Степан видел косвенный заработок. Быстро он дошёл до конца кладбища. Могила Виталия Божкова была аккуратно засыпана и утрамбована. Цилиндрический холмик мокрой земли, новый крест, окрашенный белым цветом, отсвечивающий свет луны. Тут, стоя у могилы, Степан будто проснулся, осознав насколько уже поздно. Ночь бросала косые тени от крестов, где-то кричала сова. Степан стоял на свежей земле, перед холмиком могилы Виталия, руки были в карманах. Тень от головы частично падала на влажную землю. Было почти десять часов. За спиной он слышал отдалённый вой, а так же всхлипывания ночных птиц. Где-то зашуршали кусты. Степан быстро оглянулся. В свете луны, накрывшей землю серым одеялом, не было видно движения.

Степан ещё днём пошёл помянуть парня, но ему оказалось мало. После трапезы у Божковых он зашёл в бар «Штурман». Неплохой бар, на перекрёсте центральных улиц, но от него далеко идти. Там Степан посидел до восьми часов. Стоит заметить, что он из тех людей, что гуляют за чужой счет (когда есть возможность), и в баре его иногда угощают знакомые (после жалоб на проклятую и ничтожную жизнь).

– Земля тебе пухом парень, – сказал Степан, подводя итог сегодняшнему дню. Дрожащей рукой он достал сигарету и хотел подкурить, но ветер мешал. Резкие порывы казались звуками неизвестного животного.

Он посмотрел в сторону леса, как завороженный. Ведь уже давно он не задумывался о том, что такое страх. Это чувство, за годы работы в таком неприветливом месте, испарилось, как шоколад во рту ребёнка. Он наблюдал за колебаниями деревьев, и вглядывался в темноту. Сегодня он хорошо провёл день, таких дней бы больше.

Сзади он услышал шорох, будто кто-то пробежал в крадущейся манере за спиной.

Сейчас я оглянусь, а там… Кто там мог быть? Павлик? Его собака? Ветер?

Степан повернулся и обнаружил лишь привычный пейзаж могил. Из земли торчали кресты. Разноцветные ограды приобрели в темноте серый оттенок. Никто не стоял за спиной. Он дал волю фантазии, а виной был алкоголь. Нормальное состояние для человека, который не может отлить, не обмочив обувь.

Подумав с улыбкой над всем этим, он зашагал в сторону домика шатающейся походкой, будто землю тряс сам сатана. Но шорохи ему не померещились. На кладбище кто-то был. Он увидел слева, в одной из загородок, чей-то силуэт. Кто-то рыл землю, и она сыпалась через невысокую ограду, на пол. Сквозь клетки решёток он видел торчащий рог.

Степан замер, протёр глаза. Земля сыпалась через ограду, рог дёргался. Неужели дьявол пришёл по его душу, и роет ему место? Под одеждой стало прохладно. По спине будто прокатилась влажная монетка, заставив его вздрогнуть. Присмотревшись, он понял, что это собака, которая активно раскапывала ямку. Её торчащий хвост он принял за рог.

– Что ты делаешь, Хлопок? – спросил Степан, подойдя ближе. Он смотрел на животное, будто собака могла ответить. Степан подумал, что повернись к нему собака и заговори, он бы не удивился. Это всё алкоголь, а порывы собаки легко объяснить: она нашла давно зарытую кость.

– Пошли, Хлопок, – протяжно сказал Степан и неровно ступил на землю, отчего чуть не упал, но вовремя схватился за оградку.

– А, дьявол! Едва удержался, – сообщил он новость собаке, которая оживлённо продолжала раскопки. После неудачной попытки отогнать её от могилы, Степан, виляя, как танцор вальса, ушёл спать. «Хлопок» рыл яму на могиле, и принюхивался к земле, но Степан не обращал на это внимание, ему было важно дойти до кровати и не упасть.