Хлопнула огромная, от пола до потолка, оконная рама, пропуская чудовище в спальню. Сейчас день, и виверна может принять любую из двух своих ипостасей просто по собственному желанию. Воздух над ковром резко сгустился и замерцал редкими синеватыми отсветами, только тень не способна утаить облика своей госпожи. Вот поднялось вверх крыло, женщина поправила мех, встряхнула роскошную гладкую шкуру, теперь мне доподлинно известно, какая она на ощупь, моих ног коснулся лёгкий сквозняк, грудь покрылась мурашками. Рубашки давно уже нет, да я и привык теперь вечно быть перед ней полураздетым, в одних только тонких штанах, и те оборваны когтистыми лапами почти до колена. Синева разгорелась ярче и брызнула во все стороны. В том месте, где была прозрачная виверна, стоит теперь девушка, прекрасная, как и всегда. Золотистые искры пляшут, водят свой хоровод вокруг черных зрачков, торчат вверх острые девичьи груди, округлые бедра не прикрыты совершенно ничем, волосы и те у хозяйки довольно короткие, не достают до ямочки на пояснице. Взгляд отвести невозможно от этой диковинной красоты, от белой фарфоровой кожи, от мягкого румянца на нежных щеках, от чуточку припухлых розовых губ. Да мне и нельзя на нее не смотреть, таков приказ, обязательный к исполнению.

- Люба ли я тебе, княжич? - спрашивает девушка звенящим как ручеек чистой воды голосом. Опускает глаза в притворном смятении, поводит ногой по ковру.

- Нет! - сиплю из угла, к которому меня приковали ещё на рассвете.

- Лжешь ведь, знаю, что хочешь меня приласкать!

- Изыди!

- Гонишь босую вон? Какой же ты князь после этого, где ты позабыл свое благородство? Встань на колени и моли о прощении!

- Нет, - приказу, в который не вложена магия, я могу долго протидвиться.

- На колени! Моли меня о пощаде!

- Ни за что!

Зорэна громоподобно расхохоталась, не ожидал этого от нее и даже вздрогнул, отчего цепочка, оковавшая шею, больно впилась в кадык острыми звеньями. Вновь стало стыдно, кто я, чтоб бояться, куда провалилась вся смелость и гордость? Впрочем, только, зная ее настоящую ипостась, можно понять весь ужас, который способен испытать человек. Достаточно увидеть хоть раз виверну в полном ее обличии, черную, осязаемую, будто бы сотканную из самой пушистой, какая только бывает на свете, сажи, не считая двух рядов острейших клыков, выпирающих наружу. И когти. Те когти мне теперь никогда не забыть. Всю жизнь буду помнить, как легко она раскрошила ими огромный валун гранита.

- Боишься, - прошелестела женщина подобно змее, - зря, сегодня я тебя не обижу.

- А завтра?

- Вот завтра не обещаю. Пойдем, прогуляешься по моему дому, осмотришь здесь все.

- Зачем?

- Вдруг понравится, решишь задержаться подольше, как Мрак?

- Что если нет? Отпустите? - в груди будто раскрылись невесомые крылья мотылька моей надежды.

- Не отпущу, можешь не мечтать, сладкий. Ты теперь только мой, пока не поиграю с тобой в полную свою силу. Неужели не люба я тебе вот такая?

В вихре искорок закружилась девица, все округлости, все, о чем только можно мечтать в порочном сне непотребного искушения, все взгляду открыто. Протяни руку, тронь, познай, какие эти дивные ягодки на ощупь и уже никогда не сможешь вернуть себя прежнего, навсегда обретёшь свой великий позор. Может, ещё и не выживешь после. Отвёл бы глаза, опустил, да только магия не даёт. В немом восхищении ужасаюсь ее изумительной красоте дикого зверя, воплотившегося в человеческом теле. И снова взрыв хохота, девушка наклонилась, обласкав меня всего шелком черных волос. Хрустнуло, размыкаясь, кольцо на стене. Сейчас бы напиться. И куда только она тащит меня, вложив в мою руку в свою ладонь? Анфилада комнат и коридоров, ненавидящий взгляд, брошенный в меня Серджиусом. Неужели он ее любит? Ревнует? Вот эту ядовитую тварь? Недодракона? Чудовище? Похоже. Теперь ясно, почему Мрак навеки здесь поселился, даже будучи отпущен на волю или же изгнан, что больше похоже на правду.