– Конечно знаю. Чего ж тут не знать? Как и договаривалися. Твоих искать… Фей, значится.

– И где же они? – уточнила Света.

– А я откудова знаю? – поразился Жихарка.

– Ладно… – протянула она. – Все-таки наврал!

Она остановилась и начала оглядываться. Вот забрела так забрела! Кругом лес да перелески. Отсюда даже избушка Яги казалась центром цивилизации. Там хоть кто-то был толковый.

– И вовсе не наврал! – обиделся Жихарка. – Я ж не многодумец-обещун и не знатотыкомка ложная.

– Слушай, кончай выдумывать! – рассердилась Света. – Нет таких… животных.

– Животных, может, и нет, а знатотыкомка есть.

– Но ты же сказал, что знаешь про фей!

– Ты, глупая фея, совсем завралась. А я говорю только правду! Или не говорю вовсе. Я не говорил, будто ЗНАЮ, где они. Я сказал, что ПОМОГУ их найти.

– Как же ты поможешь, если не знаешь, куда идти?

– Ну, мало ли? Помощь, она разная бывает. Я вот сказки сказывать в дороге могу. Былички всякие. Я много чаво знаю. Да и вообще, вместе веселее.

– То есть, мы шли куда глаза глядят? – тоскливо переспросила Света, хотя уже знала ответ.

– И вовсе нет. Мы шли, куда нам речка показывала! – Жихарка махнул рукой.

Света прислушалась – там, за кустами, и правда журчала и шелестела невидимая вода. Она пошла на звук и вышла на высокий бережок. Тонкая река тихонько дремала внизу, укрывшись одеялом из молочно-белого тумана. Жихарка тоже вылез из сухих зарослей и встал рядом.

– А зачем мы вдоль нее идем? – спросила Света.

– Так ежели мы не знаем, где феи, нам же все равно, куда идти, – рассудил пацан и зашагал дальше.

Ему, видно, тоже надоели репейники, и теперь он пошел поближе к тихой воде, вдоль песчаного откоса. Света постояла немного, но потом в лесу кто-то ухнул, и она побежала догонять Жихарку. Все-таки, провожатый-дурачок лучше, чем вообще никакой! Очень уж страшные места были вокруг, а мальчишка хоть местный.

– Эй, погоди, не бросай меня! – крикнула она вслед удаляющейся в туман фигурке.

– Я свою семью никогда не бросаю, – пробубнил Жихарка.

Она промолчала. Тишина вокруг и голубоватый свет луны, подсвечивающий молочный туман, порождали в душе спокойствие. Не хотелось его нарушать. В то же время мысли в этом тихом мире лились вольно и широко. Печальный пейзаж был так красив, что Света автоматически начала придумывать будущую картину.

Темная чащоба на другом берегу создает фон из корявых переплетенных ветвей, сверху, на черно-синем бархате неба – голубой фонарь луны, а внизу – белые, голубоватые в лунном свете, клубы тумана. Этот туман был удивительно плотным и держался только над водой, не расползался вокруг. В него, наверное, можно войти, как в волшебный белый мир… В голове сложилась отличная яркая идея. Хозяйка молочной реки – видение прохладное и мягкое одновременно.

Туман рядом тут же заклубился, и из него вышла девушка в белых одеждах. Точь в точь, как только что придумалась. Светлые волосы рассыпались по плечам, босые ноги неслышно ступают по сухой траве, а сильные руки держат на плече огромный прозрачный кувшин с молоком. Белая жидкость чуть колеблется от каждого шага… Видение прошло мимо остолбеневшей Светы, и она почувствовала запах сладкого молочного киселя, который любила в детстве.

Жихарка тоже засмотрелся на красавицу, а потом, когда она скрылась среди сухих деревьев, хмыкнул.

– Эх, красота. Вот кто-то здорово выдумал.

– Это, кажется, я выдумала, – пролепетала Света.

– Ого! – он глянул на нее с уважением. – Ты еще и творить, значится, могешь?

– Я не знаю! Разве так бывает? Без красок или глины, сразу свою придумку увидеть.

– А как же? Тока надобно эту… хфантазию хорошую иметь, да мысли крепкие. Вот ты, значится, и умеешь.