Если бы черти полосатые не подоспели вовремя, не окружили его со всех сторон и не принялись тащить из болота – то конец бы ему пришел- это точно. Но черти хоть и маленькие были, а сильные. Яга их послала спасать царевича, когда узнала, что там творится. Они ослушаться Хозяйку никак не могли, да и попробовали бы только. И дюжина чертей в последний момент и спасла несчастного царевича.

Черт Матвей остановился перед ним, глядя на богатыря снизу вверх, и хотя он был мокрым, и несчастным, но царевич все-таки – красавец.

– Ну и что ты так-то расстраиваешься, – пытался утешать черт царевича, – Лягушка, конечно, пока на царевну мало походит, но все переменится со временем. Не стоит глазам своим верить, судьба у тебя такая, от нее далеко не убежать.

Пока слушал черта-философа царевич – немного успокоился. Он взял у лягушки стрелу свою, посмотрел, подумал, забрал с собой лягушку, и поблагодарил чертей за спасение.

– Такова видать судьба моя, раз сгинуть вы мне не дали, придется жить дальше, а что еще остается?

И таким печальным казался царевич, что черти разрыдаться были готовы.

Вот уже и царевич опомнился, а лягушата наши все никак прийти в себя не могли. Их любимую унесли навсегда. С одной стороны вроде страдания их закончилось, и все само собой разрешилось. Но ведь и надежды больше не осталось никакой, прошла любовь, растворилась, одна только грусть да страдания им и остались с той поры.

Но на этом история наша с царевной лягушкой не закончилась.

Не успели еще лягушата успокоиться и страдания свои позабыть не успели, как снова переполох на болоте возник.

Налетел вдруг вихрь, да такой, что лягушата не удержались, схватиться не успели за траву, и сдуло их в болото снова, как осенние листики, от деревьев оторванные. Так и шлепались они, только брызги в разные стороны летели.

Но пока они опомнились, вихрь уже прекратился. И в самом центре болота во всей ужасной красе своей и возник Кащей Бессмертный.

Редко обитатели заповедного леса его видели. Зимой чародей появлялся, когда они все спать уже укладывались, и в зимней одежде своей он не таким страшным казался, а тут прямо тихий ужас. Огромный, худой, высокий и страшный-престрашный был Кащей.

Он отряхнулся, как собака после купания. Огляделся Кащей воровато по сторонам, словно за ним еще какое чудовище гналось. Страшно сверкнули глазами его подслеповатые. И стал чародей лягушек разглядывать. Он явно кого-то искал.

Лягушата переглянулись и тоже стали отряхиваться.

– Где моя лягушка, – наконец взревел гость непрошенный.

Тогда они подумали немного и вспомнили, что им рассказывали о заколдованной царевне.

– Значит, это правда, и была там не лягушка, а Василиса? – спросил у братьев своих Квак.

– Царевич ее забрал, стрела упала сюда, и он за ней и пожаловал, – отвечал вороненок Карр. Он высоко сидел, крепко за ветку держался и Кащея совсем не боялся.

– Стрела упала? – взревел Кащей, – а вы, – он к лягушатам повернулся, – почему ее от царевичей всяких не защищали.

– Он был не всякий, а наш, – ответил Квик. Остальные только рты открыть и успели, но ничего еще не проквакали. Но и черт Матвей – главный помощник Лешего уже решил вмешаться.

– Ты против Мокаши что-то имеешь, старик? – поинтересовался он, – насколько я от Яги знаю, так и в Книге судеб записано было.

Кащей забыл о лягушках и только на черта теперь и смотрел.

– Что ты мне голову морочишь, рогатый. Я не знаю, где и что у тебя написано, а мне Василиса моя нужна, где хочешь, бери, а вынь и положь.

– Ты плохо слышать стал? – огрызнулся Матвей, – сказано тебе, что она с царевичем, и не видать ее тебе больше, как своих ушей.