Хотя и суфии, и другие вполне определенно заявляют, что «магические напитки» (вино, вода жизни) являются аналогией определенного специфического опыта, люди, буквально мыслящие, склонны верить, что происхождение подобных мифов датируется временем открытия галлюциногенных и опьяняющих свойств некоторых напитков. По мнению дервишей, подобные представления отражают неспособность исследователей понять, что дервиши пользуются аналогиями.
Сказание это взято из учений мастера Хамадани (умер в 1140 г.), учителя великого Ясави из Туркестана.
3
Однажды халиф Харун аль Рашид беседовал со своим учителем.
– Учитель, – сказал он, – ты знаешь, что я Искатель. В моем распоряжении – все лучшее, что есть в этом мире; мне принадлежит то, за что в этой жизни борется большинство людей. Это значит, что я свободен от многих забот, которые отвлекают остальных людей от главного.
– Все должно иметь под собой основу, – ответил учитель. – У тебя есть основа для власти, для того, чтобы распоряжаться людьми, для того, чтобы жить в свое удовольствие. Но когда человек лишен сущностной основы, он не только не может чего-либо создавать, как это можешь делать ты, но часто думает, что у него уже есть подобная основа.
– В таком случае, – сказал халиф, – научи меня основному.
– Прежде всего, я обучу тебя как правильно понимать необходимость в самой основе, иначе ты не примешь от знающих факт существования этой основы.
Учитель отказался продолжать беседу, потому что учение, обещанное им халифу, можно передавать только, когда соответствующие обстоятельства предлагают себя в качестве иллюстрации.
Случай же этот имел место за несколько лет до того, как необходимые обстоятельства, наконец, сложились.
Халиф и мудрец как-то вместе ужинали, и Харун сказал:
– Вот такая знаменитая сладость как марципан представляется мне прекрасным примером того, как человеческие открытия, если они действительно полезны, распространяются по всему миру, принося пользу каждому.
– О халиф, – сказал мудрец, – прошло уже несколько тысяч лет с тех пор, как был изобретен марципан. И все же, далеко не все убеждены в совершенстве этого десерта, а многие и вовсе о нем не слышали.
Халиф, раздраженный тем, что его словам был брошен вызов в такой откровенной форме, отпарировал:
– Даю тебе один день на то, чтобы ты доказал свое безответственное замечание. Найди мне хоть одного человека, кто не знает о марципане и к завтрашнему вечеру приведи его сюда, иначе навсегда лишишься моего общества!
– Я сделаю, как ты велишь, – сказал мудрец, – но не из страха перед твоей угрозой, а потому что это может нам кое-что показать.
На следующее утро учитель отправился бродить по улицам Багдада, пока не повстречал какого-то бедно одетого крестьянина, в растерянности слоняющегося по городу и сжимающего в руках ломоть хлеба.
Мудрец обратился к нему со словами:
– Куда ты идешь и откуда?
– Ну, ты не очень-то! – резко ответил человек. – Таких как ты, норовящих выхватить чужой хлеб, я насквозь вижу!
– Все наоборот, – сказал мудрец, – я как раз хотел угостить тебя чем-то вкусным, тем, что гораздо лучше хлеба.
– И с чего это ты так расщедрился? – спросил человек.
– Я хочу помочь тебе узнать кое-что новое и, заодно, помочь другому человеку, – ответил мудрец.
После долгих уговоров мудрецу все-таки удалось привести этого человека во дворец. Когда же крестьянин увидел стражников в великолепных одеждах, визирей и мраморные фонтаны, он распростерся ниц и воскликнул:
– Воистину – только одним это может быть временем и только одним единственным местом! Это день воскресения, и я нахожусь в зале суда Всемогущего Бога!