– Что ты можешь знать про меня, если и про себя-то ничего не знаешь? – он провел пальцем по своим окровавленным моей кровью губам и издав стон прикрыл глаза.

– Я про себя знаю достаточно, – огрызнулась я.

– Ну-ну, – усмехнулся он. – А теперь уходи, – кивнул он в сторону вернувшейся в подземелье Нуру.

Нуру подлетела к нам и заорала на меня.

– Ты почему с ним разговариваешь? Ты что, не знаешь, кто он?

– Нуру, да он же ничего мне сделать не может, – пожала я плечами. – Он ведь в ошейнике.

– А шею скрутить что думаешь, тоже не может? – Нуру посмотрела на меня так, словно я была умалишенная какая-то. – Как ребенок малый, честное слово!

– Ну не скрутил же, – я и правда об этом не подумала.

Нуру резко повернувшись ухватила за плечо все еще стоящего около решетки мужчину и тот, взревев, рухнул на колени.

– Нуру, не трогай его, – быстро отдернула я руку девушки от суккуба и тот сцепив зубы облегченно оперся на руки, опустив голову и приходя в себя.

– Ты что, защищать его еще будешь? – вспылила Нуру.

– Нет, просто мы лучше их. Не нужно убивать, когда повода нет, – я окинула взглядом мужчину, который практически пришел в себя от смертельного прикосновения моей подруги.

– Ай, черт с тобой, – зло сказала Нуру. – Все равно ночью его черед ко мне на допрос. Так что он следующий после брата, чьи кости будем сжигать на дворе, – хмыкнула она и схватив меня за руку потащила из подземелья.

Поднявшись по каменным ступеням в тронный зал, который сейчас служил помещением для сбора совета, мы нашли там Мортимера и подойдя к нему безмолвно задали вопрос.

– Без изменений, – ответил старый вервольф, который в отсутствие Моргана занимал главную должность верховнокомандующего.

– Если бы она тогда помогла Аскелю и обратилась к Дорану за тем, чтобы он выдал Лиану, то ничего бы этого не случилось, – гневно сказала Нуру.

– Если бы, если бы, – устало ответил Мортимер, который был очень вымотан военными событиями и переживанием за Листир.

Да и не только он, мы все, хоть и спрашивали, но прекрасно знали, что Листир еще долго пролежит так без сознания, ведь схватка с обозленным стриксом была практически смертельной для нее и то, что она выжила, было каким-то чудом. Хотя в замке поговаривали уже некоторые, что лучше было бы, чтобы она отошла в мир иной, поскольку тогда ее сын, Морган, перенял бы ее силу и у Астрадара был бы шанс повернуть все в свою пользу в этой изнуряющей битве с войсками Дорана. Но теперь мы с ужасом получали одно за другим известие с поля боя о том, что наши ряды светлых редеют и поделать ничего не могли.

Аскель, покинув земли Астрадара, преклонил колени перед Дораном и был восстановлен на прежней должности военачальника. Лиана заняла место рядом с ним, и я периодически получала известия о том, как она умело управляет довольно-таки большим отрядом темных, продвигаясь все ближе к нашей столице. Порой, читая очередное донесение, я с ужасом закрывала глаза, вспоминая свою красавицу-подругу, которая теперь превратилась в кровожадное существо и ничем не отличалась от своих сородичей-стриксов, разве что отсутствием темных сил. Но по данным наших дозорных, даже не имея этих сил, Лиана переплюнула давно уже в своей жестокости любого из стриксов.

– Бабушка твоя просила, чтобы ты зашла к ней в госпиталь, – привел меня в себя голос Мортимера.

– Да, я должна ей помочь, – устало кивнула я и попрощавшись с Нуру и Клариссой покинула стены замка.

Идя темными улицами Астрадара, некогда ярко освещенными и такими оживленными даже в столь позднее время, я с грустью смотрела на плотно зашторенные окошки симпатичных домиков, которые укрывали за своими стенами тех, кто не мог принимать участие в сражениях на поле боя. Были это в основном женщины-полукровки и маленькие дети, остальная же часть населения Астрадара загибалась под натиском изощренной армии темных. Надо отдать должное жителям Астрадара, никто из них не перешел на сторону Дорана и не преклонил колени перед темной силой, как ни боялась этого Листир в свое время. Разве что Аскель, но у него были личные мотивы в лице дочери, Лианы.