Господи, порой сам не замечаешь, как вдруг попадаешь в несмешной выпуск «Аншлага» про мужей, жён, ипотеку, заек-котиков и илюш-люлюш. Ну разве для этого меня мама рожала?

– Окееей, ну тока по-бырому.

А то потом все выходные будет дуться.

Ненавижу торговые центры. Прибежище слоняющихся идиотов, пялящихся на китайское барахло в витринах. Мужички жмутся кастрированными бычками к стеклянным бордюрам у входов в очередное стойло с красными тряпками, уныло отмахиваясь карточкой от похожих на оводов жён. Подростки ржут и хрюкают, валяясь на затёртых диванчиках в кафе кинотеатра, или наедают себе прыщи в загонах фудкортов. Если город – большой организм, то торговый центр – его жопа, куда в качестве финальной точки отправляется на радость мухам конечный продукт массового производства.

Ну чё там? Красные буквы хвастливо сообщали «Остров Мебели – крупнейший мебельный центр от поставщиков Черноземья». Как тебе такое, Робинзон? Мне кажется, Робинзон погиб бы на таком острове от тоски через неделю. А если бы после смерти угодил в ад, то это был бы какой-нибудь «Мир сумок» или «Империя кофеварок».

Внутри «Острова» царила прохлада и неожиданное безлюдье. Видимо, ТЦ открылся недавно, и сейчас он походил на ИКЕЮ без толп голодных морд, охочих до фрикаделек и плюшевых акул. Ряды диванов, кофейных столиков, мягких кресел с висящими ценниками. Цены обычные – как и везде, но Рита подвзвизгивала от каждой лукавой девяточки на ценнике и стремилась всё пощупать, понюхать и чуть ли не облизнуть. От обилия цифр мне поплохело, и я почувствовал на секунду, будто земля уходит из-под ног.

– А где продавцы? Мне вот этот вот диванчик, например, понравился.

– Может, дальше где-то или тоже уже разошлись. Насмотрелась? Поехали домой.

– Ну что ты как маленький? Дай я спрошу, может, каталог возьму какой-нибудь.

Мы углубились лабиринт книжных шкафов. Сотрудников здесь тоже не было, и я начал подозревать неладное.

– Мож он, это, ещё не открылся?

– Ага, а зачем тогда зажигать вывеску и открывать двери?

В самом деле, странно. Даже охранника на входе не припомню. В этот момент мы повернули в ещё одну экспозицию и с противоположного конца вышел пожилой человек неопределённого пола: то ли женщина с короткой стрижкой, то ли мужчина с бабьим лицом.

– У, у, у – заухал человек, расплываясь в улыбке.

– Извините, вы консультант?

Ухая и глядя на нас, человек прошёл мимо и свернул куда-то за нашей спиной.

– Рит, ты дура? Разве это чучело похоже на консультанта?

Жена надула губки.

– Ладно, пойдём отсюда. Фигня какая-то, лучше потом ещё раз заедем.

Вроде можно повернуть налево, тогда как раз сразу будет выход. Из шкафов мы вышли к спальным гарнитурам. Кровати, кровати, кровати – каждая упрятана в лабиринте комодов, прикроватных столиков, гардеробов. Хех, тут можно порнофабрику открывать.

Я присел на кровать и потянул Ритку за собой.

– Илюш, ну ты чё?

– А чё? Давай затестим, тут всё равно никого нет.

– Блин, ты чокнутый, – хихикнула Рита.

Опа, вот и … мягкое бедро. Я начал заваливать Ритку на кровать, и тут из-за гардероба вышло это чучело.

– Блин! Дед…Бабушка, вы чего за нами ходите?

Чучело всхохотнуло и начало нести пургу:

– Любитесь-любитесь, ребятишки, пока тэцэ нас не сожрал. Меня ему жрать невкусно.

– Жрать? Вам денег дать на еду? – встряла, поправляя блузку, смущённая Ритка.

– Тэцэ – это нечисть из космоса. Пригляделся, как людишек заманивать, – и прикидывается то спальней, то жральней. А потом – оп… и слопал, таких как вы, молоденьких, вкусненьких… – бормотало чучело.

– Рит, она не в адеквате, РенТВ пересмотрела. Пойдём-ка отсюда.