Мы сидели у Капитана дня через три после обнаружения и чистки машины Генриха Швейцера. Смаковали последние капли вина Колина и болтали о том о сем. Мама с бабушкой сегодня отбыли в Новгород на похороны бабушкиной сестры, завещавшей маме всё своё имущество. Хлопоты с ним, девятины, визиты по тамошней родне займут, наверное, недели две. На неделю у меня накопилось отгулов на работе, и на неделю я написал заявление за свой счёт. Всерьёз собрался завтра в Верн. Вот и зашёл на дорожку поболтать.

– Капитан, я не вторгнусь во что-то непозволительное, если попрошу вас рассказать о ваших сувенирах оттуда? По вашему выбору.

Капитан встал и начал медленно прохаживаться вдоль рядов своих сокровищ, осторожно беря некоторые из них в руки.

– Этот секстант я снял с напоровшегося на скалы и покинутого командой купеческого корабля. Эта подзорная труба – единственное, что осталось на память от капитана пиратского корабля, растерзанного собственной же командой. Всё прочее команда тут же поделила между собой. Эту изумительную курительную трубку из чёрного дерева и слоновой кости в виде головы негра мне продал пьяный боцман за серебряную монету и кружку рома. Эта абордажная сабля – обычная сабля. Повседневный инструмент пирата без всякой истории. Просто очень красиво, искусно сделана. Эти карты – не просто карты. Это копии секретных карт английского адмиралтейства. Энергичная публика южных морей предпочитает их всем другим картам и вносит в них свои уточнения.

– Предпочитает? – переспросил я.

– Разумеется. Ведь всё происходит и сейчас. Хотя и не здесь.

– А ваше место в этой публике, Капитан?

– Владелец кабаков, а также скупщик краденого и награбленного.

– Чины немалые, – усмехнулся я.

– Пожалуй, но наиболее приемлемое, что можно использовать при внезапных появлениях и исчезновениях в тех условиях, не возбуждая подозрений. А всё остальное – уже по обстоятельствам.

– Понимаю.

– Вряд ли. Это нужно видеть и ощущать. Хочешь завтра со мной?

Я просто опешил от неожиданности. Туда, к пиратам? Завтра? С Капитаном? Обалдеть! А как же Верн?

– Надолго?

– Как захочешь. Уйти можно в любое время.

Тогда у меня и для Верна время останется. Такой шанс расчувствовавшегося Капитана вряд ли ещё когда подвернётся.

– Ловлю на слове. Во сколько?

– Ну, часиков в девять-десять. Лучше пораньше. Там и позавтракаем.

– Идёт!

Без десяти девять следующего утра Капитан уже впускал меня в дверь.

– Готов?

– Готов.

– Тогда и не будем тянуть. Закрой глаза.

И Капитан положил мне руку на плечо. Обычная лёгкость, замирание чего-то от ощущения движения вверх. Внезапно стало жарко.

– Приехали.

Большая, довольно прилично обставленная комната, по мебели напоминающая кабинет. Через дверь видна и другая комната с большой кроватью. Бездна солнечного света врывается в распахнутые створки выхода на террасу. К ней и подталкивает меня Капитан.

– Пойди, осмотрись вокруг.

Терраса весьма обширная из белого с жёлтыми прожилками камня с парапетом по пояс. Солнце палит нещадно, и только упругий, обволакивающий ветер примиряет с жарой. За парапетом – полого спускающийся к морю серповидный берег, весь застроенный белыми домами самого разного размера, утопающими в зелени. Где-то в середине вычурное строение с колоннами и претензией на классический стиль. Если сверху смотреть – вполне симпатичный городишко. А если посмотреть вверх, то у Капитана здесь приличный и немаленький домишко.

За домами – неправдоподобная синева моря, какой не увидишь даже в Верне. Пара больших кораблей в гавани и множество мелких. Отсюда обзор не во весь горизонт, и не определить, на острове мы или на материке. В правом крае видимого горизонта видна ещё какая-то далёкая земля. В левом тоже.