С девятого по тринадцатый век в монастыре жили монахи. Они были самых разных национальностей, разных возрастов и с самыми разными судьбами. Настоятелем монастыря в течение пятидесяти лет был старец Афиноген. Если в монастырь приходил юноша или зрелый муж, который хотел стать монахом, Афиноген приглашал его к себе. Он ни о чём не спрашивал пришедшего, только долго смотрел ему в глаза – смотрел и молчал. Не каждый мог выдержать взгляд старца – взгляд таких ясных голубых глаз, что, казалось, в них светится само небо. Кто не выдерживал этого взгляда, тот уходил. Кто выдерживал – тот оставался в монастыре. Афиногену и не нужно было ни о чём расспрашивать пришельца – он видел человека насквозь. Когда же самого́ старца спрашивали, откуда он родом, что было в его жизни или какой он национальности, он неизменно отвечал:

– Я сын Божий, остальное неважно…

Настоятеля монастыря не всегда звали Афиногеном. Он родился в небольшой деревушке на севере Италии, и звали его Па́бло. Русоволосый, с ясными голубыми глазами, он имел необузданный нрав, с юности любил вино и кутежи. Такие разбитные парни часто нравятся девушкам – так уж устроен мир. Вот и Марчелла – тихая, скромная девушка из той же деревни влюбилась в энергичного и смелого Пабло, не устояла перед его голубым взором. Сыграли они свадьбу и жили, как многие живут…

Приходилось Марчелле терпеть и пьяного мужа, и побои. Да и трое народившихся детишек были не слишком нужны отцу. Часто по пьянке кричал он на них и раздавал тумаки, называя дармоедами.

Однажды, придя под утро домой, расшумелся Пабло, стал у дома скандалить в пьяном угаре. Вышла Марчелла, начала увещевать мужа:

– Тише ты! Детей разбудишь! Соседи услышат… позор-то какой! Опять налакался, окаянный! Все деньги ведь пропиваешь! Дети голодные сидят, им и одёжку купить не на что!

Вскипел в душе у Пабло пьяный гнев. С криком «Ах, ты, ведьма!» схватил он камень и ударил жену по голове. Упала Марчелла, и растеклась от её виска по пыльной земле лужица крови…

Понял Пабло, что́ натворил, и, даже не зайдя в дом, бросив там троих детей, а на земле у дома мёртвую жену, пустился в бега. Пьяный, а понимал, что убийство ему даром не пройдёт.

Долго скитался Пабло, пока не добрался до берега Венецианского залива. Увидел беглец, что стоит на якоре одинокий корабль, и, недолго думая, доплыл до него и залез на борт. Этот корабль оказался пиратским. Пираты Пабло ни о чём не расспрашивали, приняли в свою команду. Так деревенский парень стал флибустьером.

Семь лет плавал Пабло на пиратском корабле. Грабежи, убийства, пьянки – что ж, такая жизнь его вполне устраивала. И было Пабло уже сорок лет, когда попал их корабль в страшную бурю.

Ночью, в кромешной тьме бушевало море. Волны поднимались под небеса и обрушивались на палубу, снося людей и всё, что было на корабле. Ударила молния, и на пиратском судне начался пожар.

Никогда ещё Пабло не испытывал такого страха. Промелькнула перед ним вся его преступная, непутёвая жизнь. И будто озарение пришло! Упал пират на колени, держась за остатки мачты, и стал молиться – впервые за много-много лет:

– Господи! Прости меня! Прошу тебя: спаси! Если оставишь меня в живых – обещаю, что весь остаток жизни буду служить тебе! Только тебе! Спаси, Господи!

В этот момент бросили волны корабль на прибрежные скалы, и разлетелся он с треском в разные стороны. Пабло оказался в воде. В свете молнии увидел пират, что берег недалеко, и поплыл. Добрался до более тихой воды в лагуне, выбрался на узкую полоску берега и из последних сил вскарабкался по крутым скалам наверх. Едва отдышался и осознал, что жив, как вдруг увидел, что расступились над ним тучи и показался средь них овальный кусок светлого голубого неба. На фоне неба появился Иисус Христос и произнёс: