– А знаешь, – я вновь посмотрел на неё, но уже совершенно другим, «своим» взглядом, – Хочешь, я продемонстрирую тебе, насколько я интересный?

Теперь и её лицу пришёл черёд изобразить смущение. Хотя оно продлилось недолго. Уже мгновенье спустя она с улыбкой протянула мне руку.

– Звучит интригующе. И что же это будет?

– Танец, – отозвался я, подавая нужный знак музыкантам, – Покажем местным древностям, что такое настоящее веселье?

– Древностям? А разве их уже принесли? – она удивлённо закрутила головой по сторонам, – Ах, это вы о… Ха… А вы ещё интереснее, чем кажетесь!

Я не стал отвечать. За меня ответила музыка.

Не скажу, что я хорош во всём. Но танцы определённо являются ещё одной моей сильной стороной. Чем, если не танцем, может освободить делец свою обречённую на заточенье душу? Кто-то скажет песней – однако этим талантом, увы, я от природы был обделён…

Трубы грянули – и тут же завторили голоса проворно убегающих ввысь струнных. Её талия оказалась в моей руке – а глаза почти соприкоснулись с моими. Мы пошли вперёд, устремлённые друг на друга диким, стирающим все препятствия взором. Я отпустил её всего на мгновенье – и тут же снова прижал к себе, словно она – это самое ценное, что когда-либо встречалось в моей жизни.

Мы стремительно прокружились по площадке, заставляя толстосумов расступиться. Я старательно не хотел думать о ней, как об одной из них. Она была молода – и ещё не успела погрязнуть в том же болоте. Во всяком случае мне нравилось считать именно так. И ещё я был уверен в одном: главное сейчас – это ритм.

Новый музыкальный взрыв – и резкий шаг в сторону, дабы отпустить от себя самое дорогое. На секунду мне показалось, что она вот-вот оступится, ускользнёт как несбыточная мечта, – но незнакомка устояла, плавно развернув корпус и вернувшись в мои объятья. А улыбка на её лице стала ещё задорнее. Ещё требовательнее.

Кто же она? Таинственная леди, что сама отыскала меня в гуще толпы. И почему мне стало казаться, что этот танец я должен был разделить именно с ней?

Очередной выход – и публика окончательно отпрянула. А может, их и вовсе уже здесь нет? А есть лишь эти карие глаза. И губы, что почти касаются моих…

И снова злая воля музыкантов разделила нас. Шаг, два, три… Её сияние почти оставило меня – и на этот раз она сама хотела уйти. Я не позволил. Стремительно привлёк её к себе и заключил в объятия. Бедро легло мне на пояс, и сделав невесомый оборот, она упала мне на руки. И приподняла голову, вновь окунувшись в мои глаза…

Музыка стихла.

И тут же звуки аплодисментов наполнили сад, что неожиданно стал даже пахнуть по-новому. Кто-то закричал «Браво!» Ещё бы. Увиденное зрелище будет всяко поинтереснее обсуждений вчерашнего дождя.

– А вы действительно хороши, – улыбнулась она, не спеша подняться на ноги.

Привлекаю её к себе – и никак не могу обрести равновесие. Эти глаза… Почему в них так отчаянно хочется растворится?

– Замечу, что и я восхищён…

Таймер на часах напомнил о себе, прерывая иллюзию сказки. Я грустно глянул на время. Похоже, пора…

– Интересно, чем же ещё вы готовы меня удивить?

Можно ли забыть о произошедшем и, развернувшись, навсегда уйти прочь? Можно. Всё-таки это моя работа…

– О, поверьте, способов удивить у меня ещё очень много. Но, боюсь, их придётся отложить… Мне нужно отойти на какое-то время.

– Что же, идите, – слегка огорчённо отозвалась она, – Но возвращайтесь. Помните. Я буду ждать вас.

– Непременно…

И всё. Я пошёл прочь, снова протискиваясь сквозь нахлынувшую толпу. Перед глазами вновь проплыл бокальчик с вином – но его уже не хотелось. Да и нельзя. Теперь нужно сосредоточиться на деле.