– Значит, вы все везде подслушиваете, жучки?

– Почему же сразу подслушиваем? Только глухой и слепой не слышит, что в доме творится. Вот дедушка так и говорит, мол, если бы жили за городом, все вместе, в одном доме – было бы больше места, у каждого по комнате. Он бы огород с натуральными продуктами посадил, легче и экономичнее один холодильник наполнять, чем два.

– А бабушка говорит, помогала бы с детьми больше.

– Жить в городе удобнее, можно больше времени уделять работе, а из области не наездишься. Да и вам зачем помогать, вы вон и так взрослые! Все знаете!

– Просто Мама как-то сказала тете Лене по телефону, что мечтает иметь вот такую малюсенькую хорошенькую дочечку, – и Витя показал пальцами какую.

У Папы округлились глаза как раз до размера, показанного пальцами Вити.

– А еще на Новый год Мама с нами писала письмо Деду Морозу, которое мы отправили в Великий Устюг по почте, чтобы он сжег твой новый сервис и превратил тебя в того прежнего, простого, веселого, доброго Папу, какого она полюбила в институте.

– Иначе, как сказала тетя Женя, психолог, запахнет семейным кризисом.

Папины глаза вернулись на место, но что-то стало происходить с его лицом. Вот только минуту назад оно было задорным и даже глуповатым, как у мальчишки, а уже сейчас стало серьезным, как у взрослого дяденьки.

– А она плакала, когда письмо писала? – спросил он грустно и поджал губы, видя, как кивают светлые головки близнецов.

Папа вытер слезу, нечаянно набежавшую от услышанного, и, позвав двух сорванцов, видящих, слышащих и чувствующих все на свете, крепко, по-отцовски благодарно обнял их.

Так они и обнимались, каждый думая о своем… Папа о Маме и ее истинных желаниях, о которых он ничего не знал, потому что последнее время был больше занят работой и своими делами, а дети – о том, как бы намекнуть Папе, что их язык любви совпадает с папиным и с маминым одновременно.

Вдруг часы в зале пробили полночь и в этот самый момент лязгнул ключ в замке и тихонечко, на цыпочках, чтобы не разбудить своих спящих мужчин, в дверь протиснулась Мама.

– Ложитесь спать, мальчики, – спокойным отцовским тоном произнес Папа, направляясь к выходу и забывая в детской свой телефон и желания новой лодки, новых покрышек, новых гаджетов и прочей дребедени.

Он вышел в прихожую и многозначительно, по-новому, посмотрел на свою любимую жену.

– Ты еще не спишь? – удивилась молодая женщина. – Иди ложись, тебе же завтра с утра на работу еще. А я приберу кухню после ужина.

– Давай заведем еще одного ребенка? – вдруг сказал Папа.

Мама широко распахнула глаза, не веря услышанному, и ничего не ответила.

– Я вернулся, Танечка, – сказал Папа, подходя ближе.

– Надолго? – спросила Мама чуть дрогнувшим голосом.

– Навсегда, – и обняв счастливую Маму, счастливый Папа легко закружил ее, как в дни своей юности.

– Вот те на! – шепотом сказал Витя, убирая голову из проема двери.

– Вот тебе и психология! – шепотом подтвердил Сева, многозначительно кивая и поднимая палец вверх. – Наука!

От автора. Однажды меня спросили о самом ярком рассвете и о самом темном закате в моей жизни… Оказалось, что эти моменты неразрывно связаны с закатами и рассветами моей большой семьи, где встречались настоящие звезды, луны и солнца.

Однажды один человек, большой, как гора, полюбил одну женщину, маленькую, как птичка, и решил жениться на ней. Но невеста была такая бедная, что, кроме платья, у нее ничего не имелось.

Тогда большой человек решил подарить ей дом, полную чашу и горячий очаг, чтобы она согрелась от стужи, что преследовала ее в жизни. А она взамен стала дарить ему детей.