Несколько раз молодые вихри подлетали к облаку в надежде поиграть в догонялки, но облачко было так печально, что они улетали ни с чем. Оно было в растерянности. Оно не знало, что ему делать дальше. Облачко много раз делало всё вместе с родителями, но никогда самостоятельно. Вместе было так надёжно, уверенно и всё правильно, а теперь – с чего начинать, куда плыть, зачем что-то делать? Облачко вспомнило последнюю фразу отца: «Жизнь – это движение! Мы не стоим на месте, мы изменяемся, мы создаём, мы наполняем, поддерживаем жизнь и даруем очищение. Облако всегда к чему-то стремится. Без стремления мы – ничто».

Облачко вздохнуло:

– Я бы, наверное, стремилось, но не знаю, где необходимо искать это самое стремление. Где его находили родители? Может, брали у ветра?

Облако рассуждало так день и ночь.

Оно злилось на родителей ещё несколько дней до тех пор, пока просто не растаяло, так и не узнав, что все стремления рождаются внутри нас самих.

Какие чувства? Какие мысли? Какие открытия?

Жила-была морская черепаха. С самого детства её воспитывали очень самостоятельной и независимой. В ситуациях, когда сородичи помогали друг другу, она всегда стремилась справиться сама и даже сердилась, когда ей предлагали помощь. Иногда с ней случались ситуации, когда помощь была необходима. В эти моменты она становилась несчастной и стремилась сделать так, чтобы всё скорее закончилось. Девиз, под которым она воспитывалась, звучал примерно так: «Твои проблемы никому не нужны, справляйся сама! Только сама ты можешь сделать так, как надо!» Поначалу черепаха делилась радостями, оставляя для себя только сложности, но потом и их скрыла глубоко внутри. «Если никому не нужны мои беды, то тем более им не нужны мои радости», – рассуждала черепаха. Она искренне удивлялась, что остальные сородичи ходят друг к другу в гости, общаются, делятся чем-то ужасным и помогают друг другу. К слову сказать, сама черепаха никому не помогала. В ответ на просьбы помочь она отмалчивалась, делая вид, что не слышит. Иногда она отвечала: «Я не могу помочь. Только делая все самостоятельно, можно достичь желаемого».

Семьи у черепахи не было, детьми обзаводиться она тоже не собиралась. Ведь с ними очередная порция сложностей. Черепаха славилась среди соседей молчаливой, замкнутой и не особо дружелюбной.

Однажды начавшийся шторм так взбаламутил прибрежную полосу, что вернуться на берег оказалось очень сложно. Черепаха легла на воду и просто доверилась течению. Отплывая всё дальше от родного берега, она видела, как остальные черепахи, оказавшиеся в такой же ситуации как она, просят о помощи друг друга. И те, кто уже достиг берега, вновь возвращаются в воду после короткого отдыха, чтобы помочь остальным. В какой-то момент черепахе стало так тоскливо уплывать от родного берега, что она захотела было позвать на помощь, но, открыв рот, она неожиданно вспомнила слова своего отца: «Твои проблемы никому не нужны!» И её рот закрылся без единого звука.

«И в самом деле, это только мои сложности, почему кто-то должен помогать мне, – сказала вслух черепаха и поплыла дальше, уже не оглядываясь. – Быть может через пару дней море успокоится. Улягутся поднятые со дна камни, кораллы и куски каких-то старых досок. Поверхность станет спокойной и безопасной. Тогда, быть может, мне и удастся вернуться домой».

Проходили дни, море бушевало, а черепаха уплывала всё дальше. Она была из тех разновидностей, которым суша была необходима столь же сильно, как и море. Черепаха стала уставать, а берега всё не было. Наконец-то вдалеке показался небольшой островок, который чем-то напоминал кишащий сгусток. Подплыв немного ближе, черепаха увидела, что это не остров, а кусок огромной доски, на которую выбираются уставшие черепахи, тоже унесённые прибрежным течением. Край доски высоко поднимался над водой, и для того, чтобы на него взобраться, требовалась помощь. Черепаха, как всегда, попробовала сама. Раз, другой, третий. Она заплыла с другой стороны, но ситуация повторилась. Она уже было поймала себя на мысли о помощи, но в голове опять мелькнула привычная фраза: «Кому нужны мои проблемы?»