Митя с интересом заглядывал за заборы по дороге. Многие люди ему были знакомы – все приветствовали его, кто-то спрашивал про бабушку, кто-то интересовался его первым годом в школе, но были и те, кого он видел впервые или никогда не общался, поэтому кроме приветственного кивка из вежливости, дальше разговор не шёл. Его новый четвероногий друг сбавил скорость и словно дожидался мальчика.

Сейчас Митя проходил один из четырех заброшенных домов в поселке. Даже солнечным днём дом выглядел грустно и немного пугающе. Возможно бледно-серый цвет придавал унылый вид, возможно, причиной было то, что дом стоял немного поодаль основной линии, по которой располагались все участки, и сзади него начинался лес, где несколько деревьев были повалены, двор у дома зарос крапивой и сорняками. Митя разглядывал, как справа от ели вдоль плохо проглядывающийся дорожки к дому стояла лопата, с черенка которой поотлетала краска от непогоды, но кое-где все ещё виднелись ее красные пятна, которые к тому же скрывал вьюнок. Сверху на чердаке было разбито маленькое круглое окно, а снизу у правого окна виднелись некогда светлые шторы и все тот же вьюнок, что обнимал угол дома. Мальчику вдруг показалось, что внутри появилось движение. Он вздрогнул, но потом понял, что от пыльных грязных стёкол отражается край неба и в окошке мелькнула тень пролетающего скворца. Митю вернуло в реальность громкое «Мяу». Кот сидел рядом и отвлёк мальчика от разглядывания дома. Митя улыбнулся. А то за эти пару минут у этого жуткого дома, в голову полезли нехорошие и печальные мысли, казалось, что похолодало и солнца вовсе нет. Новые друзья двинулись дальше, бодро зашагали к желтому дому с зелёными обрамлениями окошек и зеленой прозрачной калиткой. Дом Марии Михайловны был ярким и очень приветливым. Женщина возраста Митиной бабушки сидела в огромном уличном кресле в светлой шляпе с большими полями. Это была пышная и очень ухоженная женщина. Она всегда много говорила, очень часто обо всем подряд и создавала впечатление далеко не разумной женщины, но, если касалось дела— она становилось другой. Перед вами была серьезная и внимательная пожилая женщина с очень проницательными светло-карими глазами. Митя ускорился и замахал рукой супругу Марии Михайловны. Это был высокий мужчина с короткими седыми волосами, выправкой военного и светло-голубыми глазами. Он наоборот всегда молчал и во всем соглашался с супругой, но делал по-своему. Возможно, это и был секрет их счастливого брака, длившегося 39 лет. Эдуард Александрович увидел мальчика и пошёл открывать калитку. У него на плече висела какая-то пластмассовая бочка и от неё шёл шнур.

– Митя, мальчик мой, – весело заулыбался Эдуард Александрович. «Мужчины» поприветствовали друг друга рукопожатием.

– Смотри, так руку мне сломаешь, —пошутил бывший военный и по-отечески похлопал мальчика по плечу.

– Димочка, как ты? – заулыбалась Мария Михайловна.

Вершинины очень любили мальчика, как родного внука, так как свои жили в Калининграде и виделись они не часто. Сын Павел Эдуардович был военный офицер, пошёл по стопам отца. Служил на Балтике, там встретил будущую жену и остался на совсем. Вначале приезжали с женой часто, потом, как обычно бывает, много домашних хлопот, отпуска, дети и многое другое. Поэтому последний раз внуков Мария Михайловна и Эдуард Александрович видели два года назад. Старшей девочке было 12 лет, а младшему сорванцу Егору 8,5 – чуть старше Мити.

Митя провёл около часа у четы Вершининых. Мария Михайловна очень обрадовалась клубням и даже сама решила их прикопать в землю, не доверив столь ответственное задание супругу, тем более у неё была «легкая рука». Эдуард Александрович не возражал, лишь вырыл небольшие ямы, принёс лейку воды и не стал более влезать в столь важный процесс. А Митя, тем временем, изучал устройство— это был садовый опрыскиватель. Мальчик таких ещё не видел. «Очень полезная штука, а главное с большим объемом. Благодаря давлению, позволяет опылять самые макушки»– говорил Эдуард Александрович и дал Мите попробовать.