Власти задержали Взбарабошина. У него дома будто бы нашли окровавленную детскую одежду. Рассказывали, что Николай, когда у него шёл обыск, плакал и кричал, что не виноват, что это граф его заставил пацанов поймать. Ясную Поляну на время закрыли для посетителей. Говорили – в интересах следствия.

Ко мне в те дни начали приходить ночные кошмары. Я не звал их. Я был им совсем не рад. Но они приходили каждую ночь. Мне снилось, как тени заползают в мою комнату. Они были отвратительно живые, эти бесшумные скользкие тени, и вселяли в меня такой дикий страх перед ночью и темнотой, какого я не помнил с самого детства. Тени были ужасны и тем, что скрывали за собой кого-то ещё более мерзкого. Этот «кто-то» контролировал их и направлял на меня. Каждую ночь…

Я похудел и осунулся. У меня пропал аппетит и постоянно кружилась голова. Врач, к которому я обратился, выписал мне успокоительное, посоветовал хорошенько отдохнуть и думать только о хорошем.

Но о хорошем как-то не думалось. Тяжёлые, пропитанные влажной духотой ночи поселились в Ясной Поляне. И ещё одно – из окрестностей толстовской усадьбы исчезли все собаки и кошки. И птицы. Вместо жизнерадостных трелей утреннее солнце стала встречать угрюмая, напряжённая тишина. Это было даже не ненормальным – это было диким и необъяснимым. Как и то, что приключилось потом.

Был не очень поздний вечер. Я валялся в своей комнатёнке, пытаясь читать. Из-за гнусной духоты противно побаливала голова. Комариные орды вынуждали держать окошко закрытым. Кровопийцы-то, в отличие от остальной живности, никуда не исчезли. Напротив: крылатого сброда стало будто даже больше.

Я надумал пойти прогуляться перед сном – вдохнуть свежего воздуха, выкурить сигаретку под открытым небом. Решил неспеша пройтись до Старого заказа, до графской могилы.

Пока я шёл через парк, заметно стемнело. Меня непрестанно атаковали комары, от которых я отмахивался веточкой. Луна, большая и бледная, следила за каждым моим шагом.

Внезапно раздался крик. Я дёрнулся, будто наступил на оголённый провод.

– Помогите! На помощь!

Вопили где-то возле толстовского погоста. Бросив сигарету, я побежал туда.

– Помогите! Помоги-и-ии… А-а-а!!!

Вопль оборвался. Метрах в пяти передо мной замаячило что-то белое. Подбежав ближе, я рассмотрел нечто, ввергшее меня в шок.

На небольшой парковой лужайке под прозрачными лунными лучами лежал, раскинув в стороны руки, директор. Маска предсмертного страха застыла на его лице. А над ним…. Над ним раскорячился чудовищный комар! Огромная, с овчарку, бледно-рыжая тварь воткнула в тощее директорское горло толстенный хобот. Брюхо монстра на моих глазах безобразно раздувалось, темнея от крови! Омерзительный бурдюк, к которому приделали щетинистые лапы…

Подхватив с земли кривую палку, я швырнул её. Палка глухо ударила комара в голову. Выросты-антенны над матовыми чёрными глазами зашевелились в моём направлении. Тварь выдернула хобот из горла жертвы. Крылья распахнулись, и нечисть, загудев, будто трансформаторная будка, взмыла в ночное небо.

Я подбежал к потомку великого писателя. Он как будто уже не дышал. Я пощупал пульс – обескровленное сердце молчало. Мёртв.

Но тут глаза директора раскрылись. Он засипел, как испорченный насос:

– Это был… он… Лев… Николаевич…

Это было последнее, что я услышал от несчастного наследника Ясной Поляны. Тело его вдруг вспыхнуло ярким зелёным пламенем. Я отшатнулся, прикрыв руками глаза. Через несколько секунд пламя исчезло. Исчез и директор. Лишь неприятный, резкий запах остался над местом, где он лежал. Запах, да немного странного желе на примятой траве.