Когда лицо Уиттингтона отмыли от сажи, волосы завили в локоны и облачили его в богатый костюм, то все вдруг увидели, что он весьма миловидный юноша. А поскольку богатство придает человеку уверенности в себе, то он и перестал вести себя, как застенчивая овца, что было вызвано его вечно подавленным настроением, а сделался веселым и добрым другом, отчего мисс Алиса, ранее питавшая к нему только жалость, теперь всем сердцем полюбила его.

Увидев взаимную симпатию молодых людей, ее отец предложил им пожениться. На церемонии бракосочетания присутствовали лорд-мэр, члены Городского совета, шерифы, Товарищество книгоиздателей, Королевская академия искусств и многие именитые купцы. Праздник удался на славу.

История гласит, что жили они счастливо, растили детей и дожили до глубокой старости. Мистер Уиттингтон был шерифом и трижды лорд-мэром Лондона. В свой последний год на посту мэра он был принят при дворе короля Генриха V и его королевы. После победы над Францией, оценивая заслуги Уиттингтона, король сказал: «Ни у одного из монархов еще не было такого подданного». На что Уиттингтон отвечал: «Ни у одного подданного еще не было такого короля».

Вскоре после этого Его Величество из уважения к достоинству Уиттингтона посвятил его в рыцари.

Сэр Ричард многие годы и до самой смерти заботился о бедных горожанах: он помогал им деньгами, построил церковь, школу при ней и назначил бедным студентам ежегодную стипендию.

Он также построил Ньюгейтскую тюрьму, жертвовал большие суммы Больнице святого Варфоломея и другим общественным учреждениям.

Эта сказка – первоначальная версия, вероятно, самой известной притчи в мире – «Девочка и кувшин молока». Профессор Макс Мюллер описывает, как эта сказка пережила расцвет и упадок империй, смену языков, гибель произведений искусства, и отмечает ее притягательную силу, благодаря которой «простая детская сказочка продолжает жить, занимать почетное место и безраздельно властвовать в каждом школьном классе Востока и в каждой детской Запада».

В восточных версиях герой всегда мужчина, погруженный в мечты, которые терпят крах, на Западе это почти всегда женщина. Мужчина обычно мечтает о женитьбе и сыне, женщина – чаще о богатстве и замужестве.

Сюжет неизменно одинаков, меняются только детали. В индийской сказке (из сборника «Хитопадеса») просыпана мука, в притче Лафонтена пролито молоко. Трухана из средневековой испанской книги «Дон Лукарно» (откуда взята приводимая здесь версия) роняет горшок с медом; в арабской книге «Калила» падают масло и мед. В турецком сборнике «Сорок визирей» и в греческом «Симеоне» герой роняет оливковое масло и мед; у Эзопа разбиваются яйца; в «Тысяче и одной ночи» – стекло.

Смысловые акценты тоже расставлены по-разному. У Брамина – это жадность и недальновидность, у персидского героя в турецком варианте – чрезмерная забота о чем-то одном; в арабской «Калиле» – намек на то, что агрессивное действие ведет к разрушению. Рабле (в «Гаргантюа») выставляет на посмешище безрассудство сапожника, который, размечтавшись о богатстве, разбивает горшок с молоком: «Предавшись мечтам о будущем счастье, он уничтожил то, что могло его осчастливить».

Жила-была когда-то женщина по имени Трухана. Была она небогата и из года в год торговала на рынке медом – ценным продуктом, что приносил ей улей.

И вот как-то раз шла она на рынок, водрузив горшок с медом себе на голову, и подсчитывала про себя выручку, которую задумала получить за этот мед. «Сначала, – размышляла она, – я продам мед и куплю яйца. Яйца я подложу под своих жирных пеструшек, и они принесут мне целый выводок цыплят. Цыплята подрастут, я продам их и смогу купить тогда овец».