«Маменька, очень попить захотел».
Она бражку дать спешит.
Тот выпил чарку и не опьянел,
Просит еще. Она еще чарку наливает.
Тот залпом ее выпивает
И сразу опьянел.
Мать спрашивает: «Где невеста, ты привезти хотел?»
Он: «Я себя измучил. Вот, что хочу сказать».
Она: «А если бы Иван царевич с тобой был?»
Он: «Тогда бы невесту себе добыл.
Его научил бы как Марию красу черную косу достать».
Она: «Если он был бы здесь, ты его бы обижал?»
Он: «Ох, маменька, я бы его по-братски обнял».
Она: «Он здесь в кладовой спит».
Он обрадовался, сам в кладовую спешит,
За руки его принимает,
За стол сажает и водкой угощает:
«Ох, Иван царевич, ты мне как брат,
Я тебе очень рад.
Про тебя слышал, когда ты родился,
В зыбке качался, сейчас мне пригодился».
Иван царевич: «Теперь не в зыбке качаюсь
На добром коне по степи помыкаюсь.
«Стало привычном по дикой степи летать
И больше горя себе не видать».
Карка богатырь его спросил:
«Почему ты сюда прибыл?»
Иван царевич отвечает: «Хочу достать
И замуж взять
Марью красу
Черную косу».
Карка богатырь говорит: «Мудрено ее взять.
Надо один раз умирать.
Кости свои по степи раскидать.
А затем вновь воскресать».
Иван царевич говорит: «Убыток не принять,
Так в торговле и барыша не видать.
Если по свету не полытать,
Да невесту себе не поискать,
То нам богатырям едва бы была
Честь заслуженная да хвала».
Карка: «Давай сказку эту завершаем
Да новую начинаем.
Тут сказка начинается
И присказкой продолжается,
От доброй сивки-бурки,
От курицы крупногрудки,
От поросенка, что на грабли наступает
Сказочника с толку сбивает.
Сказочник был Недорода.
Сел на дорогу у огорода;
Где свинья прошла,
Под плетень пролезть не смогла.
Богатырь поговорит,
Пошутит и дело сотворит.
Спроси-ка гуся Гоги,
Не зябнут ли у него ноги.
Почему они красные, а пески сыпучие,
Хоть жара стоит, а не морозы трескучие.
По лужам и по льду как вездеход,
Езжу я третий год
За нареченной невестой своей
От своих до ее сеней.
Айда помоги, да послушай что расскажу,
Покажу кем больше жизни дорожу.
У моей невесты сорок кузнецов,
Крепких молодцов удальцов.
Как ударят сорок раз подряд,
Тут же родяться сорок солдат;
Все вооружены до зубов,
Каждый в бой идти готов.
У моей невесты, брат,
В комнате сорок девушек сидят.
У каждой из них сорок булавочек имеется,
Что трудно даже вериться.
Булавочкой только ткнет,
Любой солдат по команде в бой пойдет.
Я буду солдат этих бить,
А ты кузнецов рубить.
Буду с невестой говорить, ее хвалить, любить,
А ты-девушек сторожить и бить».
Иван царевич говорит: «Я рад
Умереть за тебя, мой брат».
На коней сели и поехали
И в царство Царь-девицы приехали.
Карка богатырь говорит:
«Нам сделать дело предстоит:
Чтоб кузнецов мы всех погубили,
Красных девушек пожурили».
Что и совершили
И довольны были.
Царь-девицу Карка в плен взял,
Туго к сердцу прижимал
И отправился домой чуть свет.
Дома хватился-Ивана царевича нет.
Он говорит: «Маменька, царевича убили».
А он в след прискакал. Тут они пили,
Стали веселиться и гулять,
Петь и плясать.
Иван царевич в искренности Карки сомневается,
Больным притворяется.
Карка ходит за ним как за малым дитем.
Вынес его в сад, затем внес в дом.
«Ну, Карка богатырь, – Иван царевич сказал,
Ты меня от смерти спасал,
Давай-ка выпьем вина, мой брат».
Карка богатырь был этому рад.
Сам сбегал за водкой, его угощает,
Любезными словами угождает.
«Куда хочешь ехать?» – он его спросил.
Иван царевич места себе не находил.
Слезами горючими заливается
И полотенцем утирается.
«Да будет, прощай!» – ему он сказал,
Сел на коня и поскакал.
* * *
Конь его горы как птица перелетает,
Темные леса между ног пропускает.
Ехать надо было три года,
Когда хорошая стоит погода.
Он за трое суток приезжает