– Ты забыл, что находился тогда в чужом времени, дружок, – в голосе орла проскользнула ирония. – Там ты был мальчиком в матросском костюмчике, а кто был в обличии Магистра, мы не знаем. В нашем с тобой времени теперь есть только акробат Ма без власти и могущества. Если помнишь, Малёк наложил на него охранное заклятье, и теперь его косичка мокнет в Старом болоте.

– А лиса Лизка? – не унимался медвежонок. – Я разговаривал с ней в Англии… или это тоже другое время?

– Конечно, другое, – Гордый чуть наклонил голову, и его умные черные глаза блеснули. – Думаю, и обличье у нее было другим, отличным оттого, которое ты видел в нашем времени.

– Вы, как всегда, правы, – согласился вконец обескураженный Ме́ня. – Я разговаривал с рыжей девчонкой, которую все звали Лиз… но это точно была наша лиса.

– Ох, как все у вас запутано, – сова выглядела совершенно растерянной. – Я ничего уже не понимаю.

– Не стоит путаться, дорогая Соня. Просто представьте себе, что существует не один Дальний лес, а несколько. Они по-разному называются, и в них течет разное время. Большинство лесного народца может находиться только в своем лесу и даже не подозревать об остальных, но некоторым известны тайные тропинки между разными лесами.

– Право слово, мой друг, – ночная охотница облегченно вздохнула. – У Вас светлая голова.

– Вы преувеличиваете, очаровательная Софья, стоит над этим серьезнее задуматься, и все станет на свои места.

– Ах, меня так давно никто не называл Софьей… разве что Филарет. Вот уж был настоящий кавалер. Обходительный и такой внимательный… Мне кажется, что с этим именем я выгляжу моложе. Вы не находите? М-да, простите, я увлеклась… Наш малыш пропал, и с этим что-то нужно делать.

– Я знаю, что! – медвежонок даже подскочил от посетившей его догадки. – Знаю!

Косолапый начал пританцовывать вокруг удивленных попутчиков, выделывая смешные кренделя своими не совсем прямыми лапами. Остальные терпеливо ждали, когда закончится это выступление и они узнают новый план великого фантазера.

– Соня, – наконец-то выпалил запыхавшийся танцор. – Вспомните, как Вы помогли мне, когда Магистр украл мое время и превратил в деревянного истукана.

– Я? – сова икнула. – Что-то запамятовала, прости миленький.

– Ну как же? Вспомните сон, когда Вы поймали бурундука на ночной охоте, а он Вас уговорил лететь на Лесное озеро.

– Правда? – Соня близоруко прищурилась.

– Вы тогда еще все повторяли: «Это к дождю».

– Вот теперь вспомнила! – огромные глазищи выкатились из орбит, словно так им было виднее. – И дождь действительно потом был. Вернее – ливень.

– Теперь и я припоминаю эту историю, – подтвердил орел. – Уважаемая Соня рассказала странный сон Филу, а он – мне. И мы вместе догадались, как нужно действовать отважной Веде, чтобы она отыскала твое время, и освободить тебя.

Медвежонок радостно закивал, а гордая птица замолчала и опять чуть наклонила голову, всматриваясь в фантазера.

– Я понял, к чему ты клонишь, дружок. Романтичная Соня обладает самой чувствительной душой, и если кто-то из нас способен уловить мысли Малька из другого времени, то это может быть только она.

– Вы так считаете?

Ночная охотница не знала, как ей поступить. С одной стороны, ей было лестно слышать, что она обладает такими уникальными качествами, но, с другой стороны, было неприятно осознавать, что какие-то медвежата или мышата станут копошиться в ее снах или воспоминаниях. Мало ли о чем можно подумать или вспомнить. Просто голова идет кругом. Впрочем, на порядочность Гордого вполне можно положиться. Он, как и некогда филин Филарет, в глазах старой смотрительницы Дальнего леса были настоящими рыцарями.