Удовлетворённо кивнув, Тифия отправилась дальше. Теперь пришлось заползти в узкий тоннель. Он насквозь пропах плесенью и покрылся густой паутиной. Волшебница старалась не обращать внимания на выскакивающие из стен, вопящие зелёные лица. Они скалили острые зубы, по которым стекала вонючая тёмная слизь. Там волшебница обнаружила двух впечатлительных гномов, которые свалились в глубокий обморок.

            Тоннель закончился, а неприятные встречи продолжались. Тифия попала в овраг, заросший узловатыми корнями, из которых торчали тысячи когтистых рук. Король сделал всё правильно: залил это место пузырьковой водой. От неё ещё витал в воздухе запах лимона и мяты. Двум гномам снова не повезло, их успели схватить и задушить смертоносные пальцы.

            Теперь пришлось взобраться по сучьям растущего здесь могучего дуба. Тифия подкрепилась хлебом, оставила мешок и полезла по подземному дереву.

На пятой, седьмой, семнадцатой и пятидесятой ветках неподвижно сидели птицы с человечьими головами. Как и советовала Тифия, гномы обезвредили чудищ серебряными цепями, и опасность им больше не грозила.

            Наконец, подъём закончился, и осталось последнее испытание. Ветки дерева привели волшебницу в просторный зал с высокими потолками. По стенам свисала паутина толщиной в косу старейших гномов. Паук ростом с молодого дракона раздражённо моргал десятком радужных глаз.

– Что-то многолюдно у нас сегодня, – прошептал он леденящим шёпотом.

– Загадку давай, не тяни, – отдышавшись, произнесла волшебница.

– Что нас часто манит, но не приносит счастье? – выдохнул паук, обдав Тифию удушливым смрадом.

От этого зловония у волшебницы заслезились глаза. С трудом она выдавила ответ:

– Золото.

            Паук протянул к прорицательнице две волосатые лапы. Слегка оцарапав ей шею, быстро их отдёрнул, неохотно открыл дверь в следующий зал.

            Тифию ослепил свет десятков безогненных ламп, развешанных на стенах. В центре зала, почти до самого потолка, переливалась гора из сокровищ. Золотые монеты, бронзовые кубки в драгоценных камнях, алмазы, рубины, сапфиры блестели, мерцали и вспыхивали в ярко-жёлтых лучах этих ламп. Рядом со сверкающей кучей на золотых цепях качался невзрачный деревянный сундучок. Около него в нерешительности замер король гномов Хельмут III. Он проделал такой длинный, полный опасностей путь, в погоне за вечной жизнью. А сейчас, когда на расстоянии вытянутой руки от него лежало это бессмертие, Хельмут III засомневался. Точно ли этого хотел?

            Тифия вытащила из-за пояса кинжал и с улыбкой проговорила:

– Спасибо, что помог, Король. Тебе пора уходить.

            Король даже не взглянул на неё, попятился и остановился в шаге от выхода. Тифия подошла к ларцу и откинула крышку, чтобы взять похожий на светящееся голубое яйцо камень. Оттуда с пронзительным свистом вылетела сова. Вернее, огромная серая совиная голова, насаженная на птичий скелет.

– Птица Аюн, предвестница сме… – прошептала Тифия и упала замертво.

            Король не успел встретиться взглядом с опасной птицей. В это мгновение он уже спускался по подземному дубу, неистово благодаря провидение, что чудом уцелел.

– А почему? Почему она не знала, что встр-р-ретит Аюн? – Смилл заметно волновался и тряс руками.

– Бабушка сказала, что всё-всё знать невозможно и ещё что-то сказала, но я забыл.

– А узнай-тр-рава, где р-растет? – вдруг спросил Смилл.

            Несмотря на хорошую погоду, гулять Литти не разрешали. Ему и Смиллу оставалось ещё целых два дня чистить ржавое железо. В мастерской друзья дружно работали руками и языками.