Но даже в таком космосе случаются аварии: Хьюстон, у нас проблемы!

Он задохнулся психотропным ксеноном, он обжегся кислотой, он покусился на свое сознание. Эксперимент провалился. Главное – откачали. Но и эта космическая программа была свёрнута.

Для звёзд нужна готовность жертвовать. В том числе кошельком и желудком. Спустя 6 лет обучения готовность куда-то делась. Он выбрал хлеб. Карьеру. Но много ли на хлебе продержится дух? Дух, как мудрая жена, всегда находил минуты, чтобы напомнить о себе. И мысли точили хлебную корку.

Вначале для космоса надо было хорошо учиться. Позже еще и драться. Затем оказалось – хорошо зарабатывать. Точнее – ооооочень хорошо. Или ждать, когда полёт станет дёшевым. Проще машину времени сделать или криогенику – заморозился, через 200 лет отморозился и путешествуй отморозком. Но потом он прикинул динамику прогресса и понял – не на этой Земле. Тут уже ни за какие деньги скоро не повезут. А как перебраться на эту другую?

Он же думал, что наркотики – выход, но оказалось не взлёт.

Выход подсказал охранник на работе. Необычно? Охранники тоже бывают всезнающими. Не у всех же телевизор на посту всегда включен. И не постоянно же за таджиками-грузчиками следить:

– Да и что там ловить в этом космосе? За миллионы долларов? По сути, мы такие же грузчики как эти гастарбайтеры. Ты видел орбитальную станцию? Размер – как дачный домик на 6 сотках. Орбита – в 400 километрах от Земли. 400км, Карл! Это как Нижний Новгород. Ты подумай – многие дачу себе заводят в таких условиях.

– Что? Далеко дача? Не поедешь?

– А если на берегу Волги? С классикой: баней, лесом, охотой? Вот! Выбирайся как-нибудь ко мне на Родину. Там под звездами и поищем тебе выход.

Мир всегда воздаёт по запросу. Учителя можно найти везде. Следующим лектором оказался таксист. Его задело сравнение с родичами-грузчиками:

– Это просто стальной бункер в 400км от МКАД. Погреб. И вы туда грузы возите.

Я знаю таких – они ждут апокалипсиса. «Свидетели экономического кризиса» или Большого белого пушного зверька – писеца. И едут себе в глушь, подальше от неизбежно сойдущих с ума городов. Таскают по выходным грузы, в отпуске обживаются. Готовятся, репетируют. А как стемнеет, присядут изнеможенные и в маленькую амбразуру окошка смотрят.

– Все же и в такой глуши есть плюсы, – вставил свои три копейки наш бывший герой. – Ничто не мешает смотреть на звезды: ни отблески фар, ни засветка фонарей.

– Так и наши последние космонавты смотрят, но не задумчиво, без грусти – с улыбкой. Как обезьянка, работающая с фотографом на пляже. А как иначе? Иначе денег не заработать, корма не дадут.

Характер уже стесался об точильный камень мечты. Он безропотно за весь коллектив принял приглашение на чиновничье мероприятие в день рождения космонавтики. Тем нужна массовка. А ему не нужны скандалы.

Обязательная часть радужных прожектов подошла к концу, началась долгожданная – фуршет. Без душащих галстуков и кусающей язык ограничениями самоцензуры.

– Ну что? Поехали! – начал чёкаться первый тостующий.

– Кстати, знаете откуда вообще слово «Поехали!»?

– Из словаря Даля?

– Не сомневаюсь, первый космонавт читал словарь, но дело в другом. Юра устойчиво испытывал неприязнь к шикарной фразе «Экипаж, взлетаю!». Ну согласитесь. Корабль «Восток-1», и экипаж – один человек. Командир – сам себе. И команды давать – самому себе? Это шизофрения, а в космос шизофреники не летают (вернуться уже таким можно, но вылетают все здоровыми по медкомиссии). Так что Юрий Алексеевич не захотел сам себе командовать. Он сказал: «Поехали!» пронёсся над Землёй…