– Скажите номер вашей планеты в центурии или хотя бы номер галактики в спирали?
Вынужденный сосед по барной стойке не выдержал:
– Там, в космосе, чёрные дыры затягивают пространство, сверхновые – взрываются, звезды гаснут, рождаются и умирают галактики, а мы тут просто так сидим и бухаем. – Взял портфель и пошел вон.
Астроном, видимо, потерял мысль:
– Действительно, что мы тут спорим?
– Истина, как и грибы, размножается спорами.
– Ты там в своих чашках петри насмотрелся на грибки, видать! До истины нам не докопаться. Она в небе, а не на стенках пробирок для анализов.
– Мдам… нам до седьмого оставалось всего одно небо. Но мы явно ошиблись адресом.
– Какой же наш адрес?
– Я помню, как в Звездных войнах: где-то в далекой Галактике….
– Вот-вот: в одной из Вселенных, в Галактике Млечный Путь, в левом рукаве, а не у Христа за пазухой, задрипанная звездочка образует Солнечную систему. Будешь пролетом, загляни на третью орбиту: там мы и встретимся…
– Я начинаю выходить из себя…
– Подожди, я с тобой!.. – астроном попытался спасти друга, – так вот, мы мелки, как звездная пыль. Мы ничто, сметенное нерадивым уборщиком в угол коридора. И скучно и мелко, и некому тензор взять…
– А мне нравится пыль, звездная пыль под сапогом… Вот ты со своего полета… посмотри:
Где-то на краю далекой галактики, в одной из вселенных, в никудышной звездной системе, на ординарной орбитали, если расступятся облака, можно разглядеть блеск воды океанов, а рядом на песок белоснежных пляжей выползают ихтиандры и превращаются вначале в крыс, а потом в людишек. И мне не скучно.
И… поверь, тому, кто создал эти твои и мост и отпугиватель, Ему часто скучно средь твоих бездушных звезд, и когда особенно тоскливо от величия и пустоты вакуума, он раздвигает облака и смотрит, как на песке играются звездные пылинки…
Проехали!
Один мальчик был неоригинален в своих детских мечтах: как все – он хотел в космос. Только вот сверстники готовились стать героям киноэпопеи Звездные Войны. Они были уверены: раз Чубака летает, то они уж тем более смогут. А он тянулся за Гагариным.
Папа еще не освоил хитрости педагогики:
– Сначала надо вырасти!
Но он не хотел ждать.
– Ок, вот тебе не коробок, а целый короб спичек.
– Он что, взлетит?
– Надо отделить головки с серой. Это будет топливо. Тогда и сделаем ракету.
Он учился терпению. Отрезал секатором спичечные головки: одну – легко, но медленно, а пять уже не ухватить пальчиками так, чтобы получилось ровно.
– Ключ на старт! Зажигание! Нет подъема…
Ракета не взлетела.
– Ну ничего, все большие ракеты поначалу взрывались на стартовом столе. Видишь, ты оставлял спичечную основу – удельная плотность энергии недостаточная, сам прикинь калорийность. Держи скальпель, надо спички соскабливать.
Коробки тут уже не хватит. В дело пошли коллекционные блоки спичек с красочными этикетками. В дело пошло все терпение и каникулы.
И не одни. Каникулы – время для романов с девочками, рассказов про космос, и новых идей, как запустить ракету. Летом много времени, и достаточно идей, особенно когда в школе добавились химия и физика.
– Ключ на старт! Зажигание! Есть подъем!
Ракеты стали мощнее взлетать и ярче взрываться, так и не добравшись до космоса.
Ракету сложнее увидеть в небе, но можно почувствовать её вибрацию. Он любил прислушиваться. И постоянно чувствовал. Словно попал в мир своих любимых фантастических романов: старты, пуски, космические дальнобои – вся Галактика рядом.
Шизофрения или сверхчувствительность? Лишь один взрослый понимал его. Странный прохожий. Нет, не педофил. Тоже романтик (в детстве это нормально, а вот взрослый романтик – подозрительная редкость). Он рассказал про мерности и измерения, про космонавтов прошлых тысячелетий и цивилизации, покинувшие нас. Но не все они канули в землю. Некоторые улетели, а другие просто соскользнули в другое измерение: