Тут Шах-Марар смолк, так как прямо рядом с ним из ниоткуда возникла сгорбленная старуха с огромными грязно-болотного цвета глазами под косматыми бровями. Волосы её были всклокочены и перепутаны, и отовсюду в эту безумную прическу были понатыканы всевозможные полезные (и не очень) в колдовстве и быту предметы. Видимо, старуха использовала свои волосы как дамскую сумочку.

Ролик зарычал, Оганесян и Акопян схватились за пистолеты, а Роза от неожиданности выронила корзинку с пахлавой.

Кахард запустила руку себе в волосы, проворно пошарила в своей «дамской сумочке» и вытащила на свет маленькую корявую палочку. Крикнув что-то вроде «карамала!», она сломала палочку пополам. Из разлома с гулким «пух!» вылетело облачко зеленоватого газа и завоняло тухлыми яйцами.

Ролик вдруг упал наземь, словно сверху его прихлопнули мухобойкой или прижал к земле здоровенной лапой огромный невидимый зверь.

Пистолеты в руках полицейских превратились в клубки отвратительных склизких дождевых червей, и они оба, как по команде, выронили их из рук, потом схватили друг друга как будто в дружеских объятиях. Правда, эти объятия были настолько сильными, что на руках мужчин от напряжения вздулись жилы, и они стали сдавливать друг друга, словно пытаясь задушить, раздавить в объятиях. Акопян (а он был ощутимо меньше Оганесяна и ростом, и комплекцией) начал хрипеть и задыхаться.

Ведьма же двинулась на Розу, обнажив два ряда острейших, отполированных до блеска зубов.

– Роза, беги, – прохрипел дядя Оганесян. Ему тоже приходилось несладко в удушающих объятиях Акопяна. У мужчин подкосились ноги, и они упали на землю, продолжая сдавливать друг друга своими смертоносными обнимашками.

Ведьма приближалась, всё шире открывая рот, полный острых страшных зубов. Роза отступила на пару шагов и прижалась спиной к дереву. Ролик, придавленный невидимой лапой к земле, ёрзал, пытаясь вырваться, кусал воздух, но без толку.

– Колдуй! – крикнул он Розе, увидев, что Кахард уже близко.

Роза послушно зажмурилась, ещё сильнее прижалась к дереву и представила ведьму лежащей на земле, так же, как и Ролик, пытающуюся безуспешно бороться с невидимой силой.

Раздались какие-то щелчки, и ведьма глухо засмеялась.

Роза открыла глаза и увидела, что это Кахард щёлкает пальцами, а над её головой появляются из воздуха какие-то прозрачные золотистые нити и шустрыми змейками пытаются атаковать ведьму. Однако, немного не долетев до её головы, «змейки» стукаются в невидимый купол, извиваясь и сворачиваясь в стружки, отлетают от него и опять растворяются в воздухе. Воздух в том месте, где об него стукнулась «змейка», поблескивает, по нему пробегают волны, совсем как дрожит большой мыльный пузырь, если на него подуть.

– Недоучка, – простонал Ролик и стал ёрзать вдвое агрессивней. Только всё равно он оставался прижатым к земле.

Роза стала озираться вокруг, лихорадочно пытаясь увидеть подсказку, что бы ещё наслать на злую колдунью, как вдруг прямо над её головой раздался тихий печальный вздох. Роза резко обернулась, посмотрела на дерево и увидела, что прямо над её головой на дереве, к которому она прижималась, расположены дыхальца. Ни на миг не задумываясь о том, что она творит, Роза заткнула оба дыхальца ладошками. Хрустнула веточка под ногами Кахард – ведьма сделала ещё один шаг. Роза почувствовала на затылке её дыхание – наверное, та уже разинула рот так широко, что сейчас просто проглотит Розу целиком, девочка боялась обернуться, только ещё сильнее прижала руки к дыхальцам и зажмурилась.

Вдруг она почувствовала, что под чешуёй дерева пробежала мелкая дрожь, словно мурашки по коже, и дерево напряглось, как бывает, когда сожмёшь кулачки и пытаешься втянуть голову в плечи. Под ладошками Розы как будто появилась подушка, и она стала давить на них изнутри дыхалец. Роза резко присела у самых корней дерева, инстинктивно сжавшись в комочек и крепко зажав свои уши руками.