– Еретики, – прошипела тучная женщина и пошла прочь.

Вульфи почувствовал, что хватит уже потрясений на этот день, и пошёл вслед за ней к большому рынку, устало потащив ноги по площади, где остались лишь мусорные телеги да нищие, спавшие под «позорищем» – подиумами с запёкшейся кровью после предпраздничного наказания плетьми «провинившихся перед Сердцем».

В центре рынка стоял полуразрушенный каменный Колизей, оставшийся с древних времён. Бои и представления уже закончились, и гладиаторы вместе с актерами ужинали на расставленных перед зданием широких столах. Вокруг их объедков суетилась вся городская живность. За одним таким столом, сгорбившись над похлёбкой, сидел высокий стражник Ручи. А напротив него толстяк Блоп крепко обнимал рыбака. Тот поймал взгляд Вульфи, проходившего достаточно близко, чтобы узнать соседа, и испугался.

– Ну что, ты, кажется, всё понял? – спросил Ручи, допив из плошки остатки жидкости.

– Да, мы же теперь друзья, так? – ласково протянул толстяк и заглянул рыбаку в лицо. – Никто-никто не узнает о нашем маленьком деле?

Рыбак отвёл взгляд от Вульфи и робко кивнул. Ручи нахмурился и повернул голову туда, куда секунду назад смотрел его собеседник, но в свете факела только тени плясали в поднявшейся с земли сердечной пыли.

Вульфи вынырнул из-за бочек и исчез за шатрами старьёвщиков. Пробежав вдоль стены, он оказался в Переулке Слепых, но и там он не сбавил темпа. Виляя между бочек и ящиков, перепрыгивая через поваленные мешки с мусором, он добежал до канала. И только возле своей двери он остановился и перевёл дух. Присел на ступеньки, снял рюкзак и стал рыться в нём в поисках ключа. Но, вспомнив, он в ужасе повернулся к двери. Замка на ней не было.

– Что-то потеряли? – раздался над его головой тяжело дышащий хруст уже знакомого голоса.

Вульфи поднял испуганные глаза и увидел склонившееся над ним красное, вытянутое лицо Ручи.

– Я э… замок… – невпопад, хлопая глазами и как-то резко жестикулируя, залепетал Галахад.

– Вот этот? – указал рукой стражник на валяющийся рядом со ступенями замок.

– Да…

Ручи поднял его и осмотрел.

– Хмм… Вроде не срезан.

Из темноты к ним подошёл запыхавшийся толстяк.

– Ну вы и спринтер… Ух! – произнёс он, радостно утирая лицо. – Насилу догнали!

– Да-а-а… а что это вы от нас бегаете? – протянул Ручи, поднимаясь к двери и открывая её. – Неужто грабеж? А, может, сразу с отягчающими?

– Я… да что… да я здесь живу, – пролепетал Вульфи, – там мои инструменты…

– Так уж и живёте? – так же радостно удивился Блоп. – А чего тогда замки выбрасываете?

– Я забыл… – всё ещё не мог совладать с собой Галахад.

– Что забыли? – голос Ручи раздался из глубины прихожей.

– Забыл закрыть замок, – выпалил магистр. – С утра. Уходил и…

– О-хо-хо-х-хо, – по-прежнему из прихожей звенел голос Ручи. – Да, действительно похоже на грабёж! Нам повезло, Блоп! Крути этого типа!

Блоп тут же схватил Вульфи и заломил ему руки за спину. Старик с криком упал на мостовую рядом с рюкзаком. И, пока Блоп надевал кандалы на руки магистра, из рюкзака на Вульфи смотрели грустные глаза куклы. И в этой суете, он мог поклясться, он увидел сочувствие и интерес в нарисованных глазах.

Блоп поднял Галахада на ноги и грозно спросил:

– Ну что, сознаёшься?

Не до конца понимающий, что происходит, Вульфи кивнул.

– Хо-хо! – радостно запищал Блоп. – Он сознаётся! Ручи, слышишь? Мы так и повышение заработаем!

Из дома вышел Ручи и с издёвкой произнёс:

– Сознаётся? Браво! Это самый короткий допрос в истории стражи, Блоп.

– Ручи, я так рад! Я так рад! Уииии!

– Блоп! Ты болван, Блоп! Слышишь? Болван! – захохотал Ручи и, схватив за грудки, затряс толстяка.