Дорога, золотой змейкой, уходила по зеленым холмам все выше, прочь от пляжа с горячим песком, прочь от фруктовых деревьев. Повороты становились все круче и детям приходилось все труднее поддерживать максимальную скорость. Порой, черепах так заносило на виражах, что они скользили юзом на днищах своих панцирей, быстро работая мощными когтистыми лапами, пытаясь удержаться на дороге и не вылететь в кювет. А бывало, что долгий подъем заканчивался резким спуском и черепахи, с разгона пролетали некоторое расстояние, как заправские авторалли. Зрители собирались возле таких участков трассы и шумно аплодировали “летающим” черепахам. Вот зачем всем гонщикам нужно было быть пристегнутыми ремнями безопасности. Без ремней, ужасная качка и неожиданные полеты выбросили бы любого пилота из его гоночного кресла.

Так или иначе, гонщики медленно приближались к горной гряде. Желтая песочная дорога вскоре уперлась в огромную каменную голову. Это была волшебная живая гора в виде головы великана, окруженная глубоким рвом. Никто, даже самые смелые, не смотрели вниз, таким глубоким был этот ров. По правде сказать, это был даже не ров, а огромная пропасть! Когда гоночные черепахи подъезжали к ней, каменная голова открывала свой огромный рот и вытаскивала большой красный язык, который прочным мостиком, перекидывался через страшную пропасть. Гоночные черепахи заползали на него и осторожно, чтобы не упасть, перебирались в рот великана, который тут же втягивал язык и проглатывал черепаху с ее наездником. После чего, снова открывал рот и вытаскивал свой красный язык, чтобы следующая черепаха могла перебраться через пропасть.

Проглоченные черепахи, вместе с гонщиками, оказывались внутри каменного великана. Темные пещеры были освещены горящими факелами, висящими на стенах вдоль гоночной трассы. Горный тоннель был высоким и широким, так что сидящим на черепахах мальчикам и девочкам даже не нужно было наклоняться. А черепахи, при желании, могли и дальше обгонять друг друга. Было очень интересно гнать на черепахах по горному тоннелю. Эхо многократно усиливало все шумы, производимые черепахами: шумное дыхание, хруст капустных листиков и лязг когтей о каменные плиты тоннеля. Чтобы не оглохнуть, никто из детей не пользовался клаксонами.

Наконец, тоннель превратился в огромный, хорошо освещенный подземный зал, как в метро, где находились пит-стопы с гномиками. Всем, кого каменный великан проглатывал впервые, требовалась пауза. Нужно было отдышаться и поделиться впечатлениями с другими гонщиками. Здесь повсюду стояли стойки с горячим чаем и сладкими булочками, блинчиками, ватрушками и прочей сдобой, которую пекла огромная, дышащая паром, русская печь.

Гонщики заезжали на парковку, весь пол которой был размечен не прямоугольниками, как на парковках перед супермаркетами, а в виде шестиугольников, как у пчелиных сот. Это было сделано, чтобы черепахам было удобнее парковаться, ведь в отличие от автомобилей, у черепах были головы спереди и хвостики сзади.

Пока дети подкреплялись сдобой, черепахи открывали капоты своих панцирей и вылезали наружу. Им не терпелось поскорее плюхнуться в бассейн с холодной водой, устроенный для них внутри пещеры. Прохладная вода приятно холодила их зеленую кожу и снимала усталость. Здесь, в пещере, черепахам нужно было быть бодренькими и не спать на ходу.

Пока черепахи весело плескались, улитки-механики ползали по их панцирям, проверяя исправность. Они затирали царапины и сдирали прилипшую грязь, протирали влажными ароматными салфетками панцири изнутри. Если честно, то черепахи прилично потели, во время гонки и улиткам нужно было побрызгать везде дезодорантами и надушить одеколоном. Гномики-техники, тем временем, заправляли плетеные корзины капустными листьями.