В большом зале их встретили гномьи старейшины с приветственной речью, но во время речи малыши продолжали бегать между взрослыми, размахивая сверкающими палочками и сделанными из раскрашенного дерева игрушечными секирами. Им никто не мешал и даже не просил вести себя потише – настолько у всех было радостное настроение. Вдруг один из малышей подбежал к царю Колбаске, остановился и, глядя на него и чуть-чуть стесняясь, спросил:

– Цаль Колбаска, а ты плавда застлелил всех ящелиц из своего левольвела? – и показал на торчащий из кобуры револьвер.

– Да, именно из этого револьвера! – ответил ему царь Колбаска, улыбаясь.

– А подали мне такой левольвел! Я тоже буду воевать с ящелицами!

– Он слишком тяжелый для тебя, малыш! Но я обязательно привезу тебе в подарок игрушечный, с которым ты всех ящериц победишь!

Казалось, что все детишки носятся, кричат и ничего не слышат вокруг. Но стоило царю Колбаске пообещать одному из них игрушечный револьвер, как вокруг него собралась целая толпа малышей, которые просили: "И мне левольвел! И мне! И мне!".

Царь Колбаска, конечно же, пообещал.

К счастью, приветственная речь не затянулась, и Дарин снова повел их в баню, объявив по пути:

– Сегодня торжественного пира не будет – уже поздний вечер, и старейшины сочли, что после экспедиции мы нуждаемся в отдыхе и подкреплении сил. Так что, прямо в бане и поужинаем!

Царь Колбаска очень удивился – как это можно, ужинать в бане? Там, все-таки, довольно жарко (хотя в банях гномов и нет такого жара, как в наших -скорее там просто очень тепло).

Но в этот раз баня оказалась другой – гораздо больше и светлее прошлой, с розовым мраморным полом, белоснежным бассейном и стенами из светло-зеленого камня. Жарко в ней было только у стен, где поднимался пар и были сделаны мраморные скамейки, на которых можно было сидеть и греться. А в середине зала, возле бассейна, было наоборот прохладно, и там были уже другие скамьи – широкие, на которых надо было лежать, а возле скамеек стояли низкие столики, на которых располагалось угощение: разная еда, напитки и сладости.

Вымывшись после долгой дороги, прогревшись в пару и разлегшись на скамьях, вальяжно укутавшиеся в белые простыни гномы ели, пили и наперебой обсуждали свои приключения:

– А помнишь, как эта ящерица на меня прыгнула! А я ее из револьвера!

– А когда они на нас все побежали, и мы стреляли!

– А тут царь Колбаска из своего ружья – бабах!

Наверное, этот праздник продолжался бы еще целые сутки, но все-таки, после долгого перехода все устали, а потому отправились спать – всего лишь, через каких-то пять или шесть часов. Гномов, знаете ли, непросто угомонить!

*******

На следующий день был торжественный пир со старейшинами гномов. Пышно и на все лады поблагодарив царя Колбаску, они предложили ему вознаграждение за помощь – золотом и самоцветами. Но царь Колбаска отказался, сказав, что за время экспедиции он подружился с гномами и не может взять с них плату.

– Тем более, вы уже сделали мне лучший из подарков – приключение, в котором я никогда не бывал. А еще нас ждет исследование таинственного летающего корабля, о котором я бы никогда не узнал, если бы не вы. У меня к вам есть только одна небольшая просьба, – и тут царь Колбаска достал из кармана найденный им в пещерах фиолетовый камень, который тут же привлек внимание всех собравшихся – все-таки, это были гномы! Камень передавали из рук в руки, восхищались, перешептывались и передавали дальше. Наконец, камень дошел до старейшины Тори. Тот долго им любовался, поворачивая его так и этак, и глядя сквозь него на свет, а потом сказал: