– Ваше высочество, так получается, ваша метка здесь совсем ни при чем? – спросил вдруг Марк.

«Какая метка?» – подумала Вета, внимательно слушавшая их разговор, но спросить не решилась.

– Какая метка? – донесся из противоположного угла удивленный голос.

Молодежь притихла, все с интересом обернулись в сторону говорившего, потом головы, как по команде, повернулись к Патрику.

– А, пустяки, – с легкой неохотой ответил принц. – У нас в роду существует поверье, что королем может стать лишь тот из Дювалей, у кого на спине есть метка – родинка в виде креста под левой лопаткой.

– И что, у всех правящих королей она есть… была? – удивился Кристиан.

– Ну… да, – подумав, ответил Патрик. – Деда я не застал в живых, но отец говорил, что у него – была. И у Его Величества есть.

– А у королевы?

– Нет. Это только мужская примета…

– А у вас?

– И у меня… вон, принцесса может подтвердить…

Изабель согласно наклонила голову.

– Да бабкины сказки, – усомнился Кристиан.

Патрик хмыкнул.

– Бабкины – не бабкины, но факт остается фактом: таки да, родинка, таки да, в виде креста…

– А у Августа?

Патрик опять подумал.

– Честно сказать, не помню… не приглядывался. Кажется, нет…

Коротко хлопнула дверь, в комнату быстрым шагом вошел виконт Дейк. Резко остановившись, выдохнул, взъерошил волосы – и удовлетворенно кивнул, поймав взгляд принца. Патрик осторожно высвободился из рук сестры, встал, мотнул головой в сторону. Оба отошли к окну, присели на широкий подоконник. Вету, устроившуюся на невысоком пуфе в углу и сливающуюся светлым платьем с тяжелой портьерой, ни тот, ни другой, кажется, не заметили.

– Что? – тихо спросил принц.

– Есть… А у вас?

– Много чего, – вздохнул Патрик.

– Там – действительно факты?

– Да. Цифры, отчеты…

– Стейф?

– Не только он, но большей частью – да.

– И – что теперь?

– Что теперь? – усмехнулся принц. – Через два дня – Совет. Говорил ведь я отцу, говорил, – прибавил он с досадой. – Теперь придется выкладывать все как есть…

– Ваше высочество… Может, не стоит?

– Стоит, Янек, стоит, – жестко проговорил Патрик. – Это дело чести.

– Ох, принц…

– Патрик! – прозвенел на всю комнату голос Изабель. – Завтра – урок танцев… мне опять искать себе пару или ты соизволишь осчастливить нас своим присутствием?

Патрик спрыгнул с подоконника, лицо его осветилось улыбкой.

– Я постараюсь, малышка, – мягко ответил он. – Если отец не…

– Отец не, отец не, – перебила его сестра. – Знаю, что отец не. А сам-то ты? Или ты теперь совсем «фигура номинальная»?

– С чего это вдруг? – рассмеялся брат.

Изабель опять скорчила гримасу.

– У меня уже на языке оскомина от этих слов. Все, как сговорились, твердят в один голос: вы, ваше высочество, до совершеннолетия фигура номинальная…

– Зато так безопаснее, – тихо заметил Ян за его спиной.

В возникшей вдруг паузе, как иногда бывает это среди шумной беседы, слова эти прозвучали неожиданно громко.

У принцессы испуганно округлились глаза.

– Как это? Патрик, ты…

– Кому я нужен? – фыркнул Патрик. – Разве что мессир Теодор съест на следующем уроке… или лорд Марч опять выбранит за нелюбовь к древним грекам…

Изабель рассмеялась звонко. Взаимная нелюбовь мессира Теодора и принца была известна всему дворцу. Тем не менее, Вета заметила, что сам Патрик не улыбнулся даже, а состроил Яну гримасу, смысл которой был «Думай головой, что говорить при дамах…».

– Кстати, господа, – вмешалась Жанна, поправляя кружевной волан на платье, – разъясните для совсем глупых, – она притворно вздохнула, – каков смысл этого вот ограничения: совершеннолетие – только в двадцать лет?

– В двадцать лет ума нет…, – начал Кристиан.