Отправив в рот таблетки, Татьяна пошарив глазами по комнате в поисках воды, упёрлась взглядом в графин с цветами.

– Мда. Грустно, докатилась … .

Вздохнув, она понюхала букет и вытащив его из графина выпила почти половину.

– Жесть! Хорошо никто не видит! – Рассмеявшись сдавленным смехом, она облокотилась на секретер. – Полный … .

В тот момент, когда Татьяна уже направлялась в сторону дивана, в коридоре раздалось что-то вроде толи стона, толи вопля. На секунду она задумалась и пожав плечами выглянула из комнаты.

*****

Трибуны проносились перед глазами, чередуясь с мельканием окон Зимнего Дворца. Дыхания уже не было, руки партнёра стали жёсткими и неудобными, свет … свет уходил из глаз утаскивая за собой в темноту. Машке казалось, что она даже музыку уже не слышит! И тут всё закончилось! Сашка тискал её ставшее ватным тело, несколько раз чмокнул в щёку. Неужели всё! Странно, но эта мысль не принесла ни облегчения, ни радости. Все эмоции сгорели в танце! Снова соображать она начала только покинув лёд. Её вытирали полотенцем, хлопали по плечу, трясли, тискали в объятиях. Постепенно к ней возвращалась способность радоваться и понимать человеческую речь.

– Машка, ты супер!

– Спасибо. – Она выдавила улыбку, кому-то кивнула, помахала рукой на камеру.

Похоже, получилось! Незаметно её наполняло чувство удовлетворения. Она даже впервые после выступления искренне улыбнулась.

– Румянцева! – Маша покосилась на хореографа тормошившего её за локоть.

– Чего случилось?

– Объясни своим кавалерам, что во время выступления названивать не обязательно! Полчаса уже верещит, достал!