Когда моё имя тоже оказалось внесено в списки добровольцев, и я проставил под ним подпись, убедившись, что меня распределили в Вороные горы с Ридли и Брандом, Сидмон пожал мне руку и отправил дальше для прохождения всех подготовительных мероприятий: для осмотра, светоснимка17, заполнения досье, стрижки, обмеров и получения формы. Как оказалось, процесс это был весьма небыстрый, и прошло несколько часов, пока я закончил все приготовления. Меня предупредили, что свой рюкзак брать с собой запрещается, но все необходимые с моей точки зрения вещи до прибытия в часть я могу переложить в такой же заплечный вещмешок, который выдавали всем новобранцам, и я послушно упаковал в него все свои скромные пожитки.

Наконец мы были готовы. Чтобы скоротать время в ожидании команды к отбытию, мы снова вышли во двор главного здания, где нас с нетерпением ждали наши родные.

– Выглядите… сурово, – отметила Дельфина, критически осмотрев нашу троицу с ног до головы.

– Только не для Вас, несравненная! – заулыбался Бранд и принялся красоваться перед Финой так, что та заливисто рассмеялась и закрыла лицо руками, не зная, куда себя спрятать от этого павлиньего танца.

– Нашёл к кому клеиться, идиот, пошли давай, – крепко взяв Бранда за плечи, Ридли пытался увести его в сторону. – Или хочешь, чтобы Тео прихлопнул тебя раньше йонсанцев?

Я в шутку погрозил Бранду кулаком и, взяв Дельфину под руку, направился с ней к матери и отцу.

– Совсем на себя не похож, – сказала мама, нежно погладив меня по практически лысой теперь голове, и в отчаянном порыве материнский заботы стала оправлять на мне рубаху. – Дай-ка я на тебя посмотрю…

– И когда ты только успел так повзрослеть, – задумчиво произнёс отец, положив мне руку на плечо и незаметно от матери сунув мне в карман брюк какой-то свёрток.

Майораны скопом окружили Бранда и Ридли, упрашивая показать, какое снаряжение им выдали в дорогу, и наперебой задавая один за другим вопросы, лившиеся из них как из бездонных бочек. Оказавшись в их кругу, Риорделл немного расслабился, отвлёкшись от своих тяжёлых мыслей, и даже начал о чём-то оживлённо рассказывать детям, бурно жестикулируя – хотя он был единственным ребёнком в семье, ему на удивление легко удавалось ладить с младшими. Пока Ридли был занят с ними, Бранд незаметно растворился в толпе, и я успел только мельком увидеть, как он тепло обнял и после увёл за руку какую-то девушку. Вдруг спиной я почувствовал такой жгучий взгляд, что невольно обернулся и недоумённо озирался, пока не встретился глазами с Тимианом. Он как каменное изваяние сидел вдалеке от толпы у здания на другой стороне улицы и смотрел на нас не мигая. Я не мог прочесть на его лице ни одной эмоции, потому что выделить что-то одно из этого смешения чувств было невозможно.

– Я сейчас, – сказал я родителям и быстрым шагом направился к Тимиану. Он не сдвинулся с места и даже не посмотрел в мою сторону, когда я подошёл к крыльцу, на котором он сидел.

– Ужасное зрелище. Веселитесь, будто праздник какой, – тихо выдавил он, как будто каждое слово давалось ему с трудом.

– А ты нас уже похоронил, стало быть? – так же тихо спросил я, присаживаясь рядом с ним.

Тимиан наконец перевёл взгляд на меня, и я ясно прочёл в его серых глазах, как будто совсем теперь поблёкших, ответ на свой вопрос и ещё множество мыслей, которые он так боялся выразить вслух.

– Я желаю тебе вернуться живым и невредимым, и того же желаю Бранду и Ридли. Это всё, что я могу сказать вам сейчас.

И хотя я знал, что он мог сказать много больше, я понимающе кивнул, не принуждая его показывать, как больно ему видеть то, что мы трое делаем. Он молча встал, и я поднялся за ним. Тим крепко пожал мою руку и похлопал меня по спине. Его ладонь была непривычно холодной и безжизненной.