А вопрос, который Мягченков задаёт Эрману, не так уж и банален, как это могло показаться на первый взгляд. Журналист прекрасно знает, что никаких таких «ярких событий» в жизни бывшего директора не было, да и не могло быть. И сам Леонид Иосифович тут же это и подтверждает: «Знаете, я привык, что события в моей жизни – это театральные события. Особенно грустно то, что я за эти два с половиной года ни разу не побежал в «Современник» на его новый спектакль». – «Как же так? – удивляется Мягченков. – Когда вы уходили из театра «Современник», говорят, Галина Волчек подарила вам бессрочный сертификат на все спектакли театра?» – «Нет, это какая-то красивая легенда». – «Да что вы?!» – «К сожалению. Может быть, в этом виноват я, может быть, так сложились обстоятельства того дня, когда я ушел… Я уважаю, люблю друга своей жизни Галю Волчек. Но никаких проявлений – «приходи», «не забывай» – не было».

На этом месте уже сам зритель готов воскликнуть: «Да что вы!» В самом деле, знаменитая актриса и режиссёр Галина Борисовна Волчек – и вдруг такое. Но Мягченков «сохраняет интригу» и продолжает прежнюю тему: «Но вы-то, если захотите, можете и обойтись без всяких сертификатов?» – «Конечно, – отвечает Эрман. – Но, к сожалению, я не вижу спектакль, на который надо было бы пойти».

Кажется, что ещё немного, и основная интрига интервью выплеснется-таки на экран. Но Мягченков умело отворачивает в сторону.

«Хорошо, к «Собеседнику» мы ещё вернёмся, пойдём по порядку. Вот актриса Людмила Иванова, ваша бывшая супруга, в своей книге воспоминаний пишет: «Леонид Иосифович Эрман – настоящий фанат театра. Театр – его дом, его семья, его профессия». – «Ну, да, – кивает Эрман, – мне всегда казалось, что вся моя жизнь – это служение нашему делу, театру».

И дальше Александр Васильевич с ходу произносит фразу, на которую я хочу особо обратить ваше внимание. «Удивительно! – восклицает он. – То, что вы говорите, это просто глоток чистой родниковой воды. Вот я недавно разговаривал с одним режиссёром, знаменитым, так он говорил: «Ну, вот вы всё время «театр» да «театр». Что с помощью театра можно сегодня сделать? Ваш театр не изменит ничего»». Вот в этом пассаже – весь Мягченков. Он не просто «задавальщик вопросов», а самый активный участник беседы. И зритель, даже не зная биографии Александра Васильевича, не зная, что он – выпускник ГИТИСа, играл лет 14 в театре, снимался в кино, – зритель всё равно верит ему, верит, что слова о высоком предназначении театра действительно кажутся журналисту «глотком родниковой воды».

А дальше идёт сердцевина беседы, её занимает разговор о зарождении «Современника», о его знаменитых постановках, об артистах и гастролях. Когда я первый раз слушал это интервью, мне всё думалось, – какой же вопрос задаст Мягченков, чтобы вернуть Эрмана к теме неожиданного увольнения. А он никакого вопроса и не задал. Речь заходит о сути директорской должности, и Леонид Иосифович сам невольно выруливает на эту дорогу. «Конечно, директор должен быть человеком образованным, представлять, что такое система Станиславского, на которой современный театр строится», – замечает Эрман и тут же рассказывает о том, как однажды он пришел в «Современник» и узнал, что в кабинете главного режиссёра сидит какой-то «молодой мужик». Оказалось – новый директор! Человек, которого прислали «сверху», не имеющий ни малейшего представления о театре.

Каким образом Волчек вынуждена была согласиться на такой «вариант», остаётся за рамками интервью – ни Эрман, ни тем более Мягченков об этом ничего не говорят. «Я удивляюсь другому, – замечает Александр Васильевич, – если вышло такое постановление, что возраст руководящих работников театра должен быть не старше 65 лет, то почему это не сделать по-человечески, проводить вас на пенсию со всеми почестями-наградами, премиями и так далее. Ведь вы – один из основателей этого театра».