– … И разорвал твою подушку, а ее содержимое разнес по всей комнате, книги перевернул вверх тормашками и рассыпал по всему полу и надул горстку земли у тебя в кресле?

Ну почему он такой противный…

За его едкой репликой послышался стук в мою дверь, и она тут же распахнулась.

– Ада? – позвала тетя Августина, перешагивая порог. – Кажется нам уже пора поговорить…

Ее взгляд пробежался по комнате и задержался на том самом кресле.

– Суп я нечаянно пролила. Я просто проходила мимо и карманом платья задела за ручку и не успела сориентироваться, как суп оказался на полу. Я могу приготовить новый, если это так необходимо, – затараторила я, решив, что запудрить мозги в данном случае – единственный вариант.

– Ада… Ада, – постаралась остановить меня хозяйка. – Я все знаю. Все и так ясно.

Такое заявление заставило меня насторожиться. Что знает? Что я спалила ее цветы? Что прибила гардину, поднимаясь под самый потолок? Что привязала к себе фамильяра? Что вижу призраков? Что из этого? Или нечто другое?

Пришлось промолчать, чтобы не выдать саму себя. Только вопросительно посмотрела на хозяйку в ожидании продолжения.

– Фамильяра ты призвала, – пояснила тетя Августина. – Давно уже пора.

– Как это давно? – не понимая, поспешила уточнить. Совершенно не поняла этой реакции.

– Твоя мама оставила в дневнике ритуал для призыва, – небрежно она кивнула в сторону дневника, который так и остался лежать на подоконнике – чертёнок его даже не коснулся. – Ты уже до него добралась.

Некоторое время я просто всматривалась в лицо женщины, которая уже не казалась болтушкой–графиней.

– Присядем? – предложила я хозяйке и первой направилась в сторону кровати. – Как вы догадались?

– Скажем так, – усмехнулась хозяйка, проходя за мной, – Кухня никогда так не блестела, а черные остатки моего куста явно не твоих рук дело.

«Как раз-таки моих!» – обреченно простонала я.

– Кто у тебя? – продолжала тетя Августина.

– Черт, – тяжело произнесла я, косясь на место сна фамильяра.

– Давно уже такого не было, – задумчиво протянула хозяйка, так же осматривая черный клубок. – Но оно того стоило. Чем болезненнее происходит привязка, тем сильнее будет фамильяр.

– И что мне с ним теперь делать? – не сдержалась я и выпалила первый же вопрос, что меня так беспокоил почти весь день.

– Он будет расти и привязываться к тебе, а тебе придется почитать некоторую литературу, чтобы правильно его обучить, – мягко улыбнувшись сказала хозяйка. – Но я пришла сюда не за этим.

В непонимании я уставилась на женщину.

– Как не за этим? – нахмурилась я.

– Твоя мама просила, чтобы я обучила тебя, – продолжала мягко говорить женщина, словно опасалась, что я могу сейчас взбрыкнуть и уйти из этого дома, уехать из деревни куда глаза глядят.

– Моя мама была некромантом, – для ясности решила уточнить я. – А я ведьма.

Ну наполовину, если быть точнее, однако везде я позиционирую себя именно так, а о некромантии знают лишь единицы, которые не станут раскрывать своего рта каждому встречному и поперечному.

– Именно, – продолжала настаивать дама. – Я обучу тебя зельеварению.

– Вы ведьма? – скептически уставилась я на тетю Августину. Неужели я не смогла в ней увидеть ведьму?

– Нет, милая, – улыбнулась шире дама. – Я всего лишь стихийник, но зелья мне давались и даются превосходно.

– Но как? – ахнула я.

Это никак не могло уложиться в моей голове. Моя мама попросила свою подругу научить меня зельям еще когда мой дар не был определен.

– Иногда твоя мама знала больше других, – грустно отозвалась дама, продолжая отслеживать мою реакцию. Она все еще была настороже и готова ловить меня при любом неблагоприятном для нее случае.