Когда я разжилась деньгами и придумала способ заселиться в квартиру, то поняла какой наивной была, когда отправлялась в этот город. Думала, что достаточно изучила жизнь по книжкам, а включила телевизор, так дня три сидела возле него практически не отлипая. Смотрела и с ужасом осознавала, что имею представление о реальности примерно такое же, как человек, воспитанный на романах Достоевского, оказавшийся в современности.

Я смотрела фильмы, ток-шоу, новости, сериалы – все подряд. Потом выбралась из квартиры, купила смартфон и погрузилась в интернет, и поняла, что пропала. Даже если я проведу тут год, то все равно не пойму, что именно сподвигло мать поступить так. К тому же может оказаться, что я ошибаюсь, и дело было вовсе не в ее стремлении вернуться в привычную среду обитания.

И тогда я поняла, что мне нужно социализироваться. Нужны ровесники и возможность проводить с ними много времени. Лучше всего за учебой. К счастью, как оказалось, я удачно приехала ровно к началу учебного года, так что пришлось попотеть, чтобы быть зачисленной в лучший столичный вуз.

Я с грустью посмотрела на ряд крестиков на календаре.

– Я трачу время зря!

– Сама говорила, что хочешь сначала понять, что есть такого в этом месте, – возразил Вольдемар.

– Оно слишком большое. Слишком людное. Слишком… эмоциональное. Его невозможно охватить, почувствовать, понять.

– Тогда бросай все. Делай что наметила и едем домой, – подал голос Вольдемар.

– Не могу. Прежде чем судить и карать, нужно пройти в чужих сапогах тысячу ли. Быть может, после этого ты поймешь врага настолько, что не накажешь, а посочувствуешь ему. Так отец говорил. Нужно не просто погрузиться в ее мир, а детально воссоздать все, что влияло на ее решения, и постараться понять.

– Ты о чем это? – насторожился Вольдемар.

– Так… мысли вслух, – натянуто улыбнулась я и прошла к столу.

Пока я уплетала тосты, он внимательно меня разглядывал, но ничего не спрашивал. Знал, что, если не хочу говорить, пытать бесполезно. А я не собиралась ему рассказывать, как смалодушничала вчера, прочтя на ночь какой-то дурацкий примитивный любовный роман. Тогда я еще подумала, что сама могу сочинить в сто раз лучше. А сегодня, в результате, мне страшно идти в универ, и я придумываю себе всякие теории и оправдания на тему того нафига я сделала то, что сделала.

Для первого дня и для знакомства с будущими однокурсниками, с которыми, впрочем, я вряд ли проучусь больше пары недель, требовалось ответственно подойти к внешнему виду.

Косметики у меня попросту не было – я еще не поняла, как ее использовать и, главное, зачем —так что решила не экспериментировать в такой ответственный день. Благо природа и родители наградили меня и без того яркой внешностью. Волосы я просто собрала в конский хвост – мне казалось, что он всегда мне шел, подчеркивая овал лица и острые скулы. А вот насчет одежды задумалась: слишком экстравагантной, наверное, заявляться не стоило. С другой стороны, серой мышью я просто физически не могла быть. Я прекрасно понимала, что, как бы ни старалась, но со своей азиатской внешностью все равно буду отличаться от однокурсников и привлекать внимание.

Я вообще впервые в жизни шла знакомиться с таким количеством людей и, честно говоря, не представляла себе, как это происходит, хотя пересмотрела на днях несколько фильмов про жизнь студентов. То, что я видела на экране, откровенно пугало. Диапазон того, что меня ожидало, был слишком широк. Я была готова и к тому, что придется с кем-то драться, как показали в каком-то англоязычном кино, так и к тому, что меня все будут сторониться и откажутся разговаривать, потому что я странная. А еще в фильмах все были настолько эмоциональными! Мимика и интонации оказывается значили чуть ли не больше, чем слова. А для меня это был абсолютно незнакомый мир.