Конечно, греческие цари согласились на требования Олега, но со своей стороны просили: «Пусть приходит Русь в Царьград; но если придут без купли, то месячины не получают. Да запретит князь своим словом, чтобы приходящая Русь не творила пакости в наших селах. Когда приходит Русь, пусть живет за городом, у святого Мамонта. Там запишут их имена, и по той росписи они будут получать свое месячное: первое от Киева, также от Чернигова, Переяславля и прочие города. В Царьград Русь входит только в одни ворота, с царевым мужем, без оружия, не более 50 человек. И пусть творят куплю, как им надобно, не платя пошлин ни в чем».

Затем, в утверждение мира, цари целовали крест, а Олег и его мужи, по русскому закону, клялись своим оружием, своим богом Перуном и Велесом, скотьим богом.

Корабли Олега наполнялись всяким товаром. Шелковых и других тканей было так много, что на возвратном пути Олег велел своей дружине сшить паруса паволочные (разноцветного шелку), а остальной рати от земли – кропийные (ситцевые). Когда подняли кропийные паруса, случилась беда: их разорвал ветер; тогда сказали славяне: «Останемся при своих холстинах, непригодны славянам парусы кропийные».

Отходя от Царьграда, руссы прибили к воротам его свои щиты, в знак победы. Вернулся Олег в Киев с большой славой, неся золото, паволоки, овощи, вина и всякое узорочье, всякий товар, который был ходок и дорог в Русской земле.

Народ, видя возвращение Олега с такой богатейшей добычей и вместе с тем видя, что войско его все вернулось целым и невредимым, то есть что, стало быть, он все это добыл, не пролив крови своих людей, дивился этому и прозвал его «Вещий», что значило – чудесный, великий.

На пятое лето после этого славного похода, в 911 году, воцарился в Царьграде император Константин Багрянородный, и Олег снова послал к грекам послов, чтобы подтвердить мир и договор с новым царем.

В Царьград было отправлено 14 послов, в числе которых находилось и пятеро, устраивавших первый договор.

Приветствовав императоров от имени Олега, великого князя Русского, и от всех находящихся под рукой его, светлых и великих князей и великих бояр, послы стали объяснять цель своего прибытия.

«Первое слово, – сказали послы, – да умиримся мы с вами, греки! Да любим друг друга от всей души и изволенья и сколько будет нашей воли не допустим случая, чтобы кто из живущих под рукой наших светлых князей учинил какое зло или какую вину, но всеми силами постараемся не превратно и не постыдно во всякое время, во веки сохранить любовь с вами, греки, утвержденную с клятвами нашим словом и написанием. Так и вы, греки, храните такую же любовь, непоколебимую и непреложную, во всякое время, во все лета, к князьям светлым нашим русским и ко всем, кто живет под рукой нашего светлого князя».

Затем послы стали договариваться о том, как поступать, если будут случаться убийства греков русскими или наоборот, а также и о других происшествиях между русскими и греками:

«Если кто убьет, русин христианина (грека) или христианин русина, да умрет на самом месте, где сотворил убийство.

Если убежит убийца и будет имовит (достаточен), то его имение, какое принадлежит ему по закону, да возьмет ближний убиенного; но и жена убившего возьмет свое, что следует по закону.

Если украдет что русин у христианина или христианин у русина и будет пойман в тот час и, сопротивляясь, будет убит, да не взыщется его смерть ни с христиан, ни от руси, а хозяин возьмет свое покраденое. Если вор отдастся в руки беспрекословно и возвратит покраденное, пусть за воровство заплатит втрое против покраденного»…