Нет у них ответа ни на один из вопросов. Попросили тогда старшие нарты младших:

– Идите да расспросите наших невесток, может, знают они, кто эта женщина?

Отправились младшие нарты, стали расспрашивать женщин.

– Невестки наши, почтительно молчащие при старших, благонравно склоняющие головы, обратитесь к этой женщине, расспросите, кто она и кто её родичи?

Подошла к Дзерассе всеми уважаемая старуха.

– Расскажи мне, солнце моё, кто ты и кем доводишься нартам?

– Мужем моим был Ахсартаг, – ответила вдова, – и сейчас я ношу под сердцем его дитя. А теперь, прошу, отведите меня в башню моего мужа. Но только не наверх, а на самые нижние ярусы, где зимует скот.

Жгли Дзерассу стыд и чувство вины из-за гибели Ахсара и Ахсартага, но не посмела она рассказать о том нартам.

Отправились обратно нартские женщины, рассказали об услышанном старейшинам.

Обрадовались почтенные нарты:

– Пусть не вернулись ни Ахсар, ни Ахсартаг, но отведите эту женщину в башню старого Уархага. Да только не на нижние ярусы, как она просила, а с почётом проводите на самый верх.

Пришла Дзерасса к башне, но на вершину подниматься отказалась.

– Не заслуживаю я того. Останусь на нижнем ярусе, в тёмном хлеву.

И как ни упрашивали её, не изменила она своего решения. Осталась жить в хлеву и вскоре разрешилась двумя мальчиками-близнецами, которых назвали Урызмаг и Хамыц.

Быстро росли близнецы. Скоро смогли натягивать луки, и с тех пор не стало покоя в селении от их стрел. День и ночь стреляли озорники.

Шла как-то по воду единственная дочь почтенной Кулбадаг-ус, и пустил Хамыц в неё стрелу. Проделала стрела дыру в платье девочки, а кроме того, расколола кувшин. Заплакала девочка, побежала домой, пожаловалась матери:

– Озорник Хамыц выстрелил в меня, разбил кувшин и платье моё в тряпку превратил.

– Какая же ты после этого дочь мне? – возмутилась Кулбадаг-ус. – Видно, не впрок пошло тебе моё молоко, раз не унаследовала и крохи моего острословия! Иди-ка принеси воды да сумей достойно ответить проказливому сорванцу.

Вышла девочка из дома, а Хамыц уже тут как тут и выстрелил в неё снова.

– Хорош смельчак! – крикнула насмешливо ему девочка. – Любая птичка в поле сильнее меня. Был бы ты и впрямь удальцом, не стрелял бы по слабосильным, а отправился проведать своего деда Уархага, который превратился в сухую жердь, ухаживая за скотом нартов.

Кинулись мальчики домой. С грохотом распахнули дверь и сказали матери:

– Узнали мы, что жив один из наших дедов. Оказывается, живёт он один-одинёшенек, пасёт скот и пребывает в глубокой печали. А посему пойдём мы сейчас на нихас и узнаем, где искать его.

Вот пришли братья к старейшинам.

– Да будет счастье на вашем нихасе! – поприветствовали они почтенных старцев.

– И вам желаем не знать чёрных дней! – ответили те.

– Прослышали мы, что жив Уархаг, отец нашего отца. Знаем, что живёт он в большой бедности, пасёт стада. Скажите нам, где искать его?

Указали почтенные нарты на мальчика-провожатого:

– Он отведёт вас.

Идут братья, вздрагивает земля под их крепкими ногами, крошатся камни. Услышал старый Уархаг богатырскую поступь.

«Что за наваждение? – думает. – Давно нет в живых ни Ахсара, ни Ахсартага, но чудится мне, что слышу я их шаги».

Пришли к нему юноши.

– Кто вы? – спросил Уархаг.

– Мы дети Ахсартага.

– Так подойдите поближе. Только ощупав ваши кости, смогу я признать вас внуками.

Приблизились к нему юноши. Возложил старик на их плечи грубые ладони, тронул запястья, коснулся груди, и слёзы потекли из его глаз.

– Не прервался наш род! Пусть погибли Ахсар и Ахсартаг, но есть у них достойные потомки!