Вывел он Соловья в чисто поле и отсёк ему буйну голову.

Как приехали через три дня дети Соловьиные, как услышали, что нет в живых Соловья-разбойника, заплакали, закручинились. Не взял с них Илья ни серебра, ни золота.

– Это, – говорит, – вам именьице[14] осталось от вашего батюшки, чтобы могли вы жизнь прожить честно и мирно, не разбойничать. Ступайте себе, берите ваше богатство-имение, оно мне не надобно.

Так и отпустил их на все четыре стороны, а сам остался служить у Владимира Красного Солнышка.

Высоко поднялись Святые горы; их каменные вершины в небо упираются, глубоко расползлись во все стороны чёрные ущелья, одни орлы туда залетают, и то ненадолго. Покружится-покружится орёл над скалами да и ниже спустится. «Нет, – думает, – тут мне поживиться нечем, тут и следа живого не видно».

Конец ознакомительного фрагмента.