– Бой? – подсказал Иржи.

– Бой, да, так! – подтвердил Адыл. – Усам и Умет из наш род и Рагим из род Алган быть убит от стрела. Но архуры бежать в свой аил, а мы поймать сын их вождь. Вождь, который вести их ватага.

– И что вы с ним сделали? – поинтересовался Тим.

– Сидит в зиндан, – коротко ответил Адыл. Тим знал, что зинданом у горцев называется земляная тюрьма в виде ямы, закрытой сверху решеткой либо крышкой.

Они некоторое время помолчали, прислушиваясь к окружающим их звукам, однако всё вокруг было спокойно.

– Еще нэмного отдыхать – и смогу дальше ходить, – сказал раненый. – Здэсь опасно, надо глубже лес ходить.

Иржи осмотрел повязку у него на ноге. Она оставалась сухой.

По крайней мере, кровотечение не возобновилось, и то хорошо.

– Вот интересно, сударь Тим, – философски заметил Иржи. – Получается, что к ним, в этот род Архуров, пришел какой-то… человек, или там пусть будет – шаман… Пришёл неизвестно откуда. Наговорил, значит, им всякого, убедил, что все должны им подчиниться, а они и рады: тут же, долго не думая, собираются и идут войной на соседей, с которыми до этого, заметь, жили вроде бы в мире. Странно!

– А разве не было так, что приходили в наши города разные безумные пророки, проповедовали на площадях что попало, но так убедительно, что не то что сотни, иногда тысячи людей готовы были за ними пойти?! – возразил Тим, развалившись на траве и уставившись в голубое небо, по которому из-за Елового хребта на юг плыли отдельные лёгкие облака. – И тут, я думаю, то же самое!

– Но что же такое он должен был им сказать, чтобы они нарушили свои традиции, которые устоялись веками? Это же ведь горы, здесь народ, не в пример городам, порассудительней будет…

– Так опять же – этот человек удивительный… Он ведь им что сказал? Что их род вроде бы избранный, должен другими править. Все на это падки, я тебя уверяю, любезный Иржи! Вот если бы он им другое сказал – что какая-нибудь там мудрость былых тысячелетий, записанная на тайных скрижалях, гласит, что род архуров должен подчиниться другим родам, и, скажем там, дань им платить каждую луну… То я думаю, они бы такого шамана, каким бы еще он премудростям их не научил, посадили бы в зиндан, а то и скинули бы по-тихому в пропасть, и делу конец!

– Это, конечно, так, – признал Иржи. – Кстати, помнишь ли, в позапрошлом годе в Стоунграде объявлялся странствующий философ, который утверждал, что читал трактат, что написали древние мудрецы две тысячи лет назад, и будто там сказано, что не должно быть над людьми власти ни короля, ни императора, а только круга посвященных волхвов, которые дадут людям новые законы, и станут люди жить большой общиной, всё решая сообща? Он, кажись, тоже по-тихому куда-то делся, а?

– Помню! – подтвердил помощник пристава. – Схватила его стоунградская городская стража, когда он ночевал на постоялом дворе. Вместе с ним еще несколько человек прихватила, которые хотели шум поднять. И хозяину постоялого двора намекнули, что если сболтнёт лишнего – быть его голове насаженной на кол во дворе крепости… А нам про то особое разъяснение было, что даже приезжал из столицы специальный коронный пристав для проведения надлежащего дознания по сему делу, и подвергли того ложного философа допытыванию с пристрастием. Установили, вроде, что сеял он смуту в интересах царя Зиртании, нам недружественной. Так это или нет – я не знаю, да только сгинул тот философ в подземельях замка Торч, куда помещен на веки вечные, как нам сказано было.

– Ну это тоже всё равно, что в пропасть по-тихому, – прокомментировал Иржи.

– И это очень даже правильно, – Тим даже приподнялся, опершись на локоть, – а то если такие начнут по всей империи проповедовать, что им вздумается, авторитет власти подрывать, так постепенно и законы соблюдать не захотят…