Тим спустил тетиву арбалета и закинул его на ремне за спину: все равно в темноте и в таком густом лесу от него было мало толку, зато двигаться с ним наизготовку было тяжелее. Вместо этого помощник пристава извлек из ножен кинжал и двинулся дальше, помахивая им и иногда срубая веточки, возникающие на пути. Минуло совсем немного времени, вероятно, не более пяти минут, как начался подъем. Охотник очутился на склоне довольно высокого бугра, ближе к вершине которого ельник поредел, освободив место нескольким высоким, растущим поодаль друг от друга деревьям, чьи вершины скрывались во мраке. Несмотря на то, что небо было чистым, и далеко в вышине виднелись звезды, Тим не видел ничего дальше десятка саженей. Склон бугра, противоположный тому, по которому поднялся Тим, густо зарос кустарником. Из темноты с разных сторон то и дело доносились негромкие шорохи.
– Иржи! Ты где?! – снова позвал Тим своего напарника. Он хотел крикнуть как можно громче, но окружавшая тишина словно схватила его за горло, было ужасно неуютно, невозможно нарушить ее. Поэтому вряд ли его голос разнесся по лесу особенно далеко. Тим посмотрел на небо, пытаясь сориентироваться по звездам, однако и это ему не удалось, потому что почти все небо заслоняли раскидистые ветви деревьев.
Не то громкий отрывистый всхрап, не то фырканье, раздался из- за живой стены кустарника, покрывающего склон бугра. Тим замер. Хрустнули ветви, затем донесся шорох листьев, снова затрещало, на этот раз – уже дальше от охотника. Вслед за этим слуха путешественника достиг негромкий стон. Прошло несколько мгновений напряженного ожидания – и стон повторился.
«Где-то справа!» – определил Тим, пытаясь бесшумно достать из-за спины арбалет, затем передумал и сделал несколько шагов на звук с кинжалом в руке. Медленно двигаясь по мягко пружинящему мху от дерева к дереву, он даже не пытался строить предположения, кто может стонать в такое время в таком неподходящем месте, он просто пытался подкрасться как можно ближе к источнику звука. Единственной мыслью, посетившей его, была: а может ли стонать олень, смертельно раненый арбалетным болтом? Звук повторился еще пару раз, и Тим уже отчетливо представлял себе направление, в котором находится его источник. Правда, еще неясно было, насколько он близко. Охотник уже спускался по пологому склону бугра, густой ельник, через который он пробирался, был от него по правую руку. По левую руку ниже по склону смутно виднелись густые заросли кустарника, прямо же перед ним кустарник был редким, так что не приходилось проламываться сквозь него. Еще несколько осторожных шагов, и в просвете между ветками стало заметно какое-то свечение. Холодный, мертвенный свет исходил откуда-то снизу, из какой-то точки у подножия бугра.
«Во всяком случае это не костер», – подумал Тим. В этом темном, незнакомом лесу, скрывающем, судя по событиям последних дней, не одну зловещую тайну, как никогда правдоподобными казались байки о приведениях, живущих на кладбищах, об умертвиях, крадущихся во мраке ночи, всевозможные рассказы о существах, забредающих в мир людей через неведомые рубежи, лежащие за гранью познания… Все те рассказы, которые кажутся выдумкой, детскими сказками, когда сидишь в гостиной своего дома возле жарко натопленного камина или стоишь среди шумного города в окружении десятков людей. Но не ночью в диком лесу, в котором редко ступает нога человека.
Тим аккуратно обошел куст, росший на его пути, отвел рукой в сторону тяжелую еловую ветвь, мешавшую обзору, и пристально вгляделся в то место, где заметил свечение. До него было от силы три десятка шагов. Причем странный свет ничуть не освещал окружающие предметы, так что невозможно было даже понять, что находится рядом с ним. В этот момент стон повторился еще раз, как показалось Тиму – уже ближе. Помощник пристава поднырнул под ветку, с шорохом пролез в промежуток между двумя кустами дикой малины, цепляющейся колючками за рукава охотничьего камзола… И опустил руку с кинжалом. Мысленно обругал себя за мнительность. Перед ним была светящаяся гнилушка – трухлявый пень, каких множество попадалось ему в лесах. Правда, пень был большой, и светился довольно ярко, но не более того. Тим раздосадовано размышлял, как же он раньше не догадался о такой возможности, как его постигло следующее озарение – он определил природу доносящихся до него стонов. Одно из ближайших к нему деревьев равномерно скрипело, слегка покачиваясь на ветру.