Прошло несколько минут, и моя соседка вернулась в комнату.

– Как он хоть проходил, этот конкурс? – спросила я.

– Да девчонки понанесли всякой снеди. А как мы готовим, ты знаешь. Здесь ведь этому никто не учит. Говорили, что пан Руевич прошёл вдоль стола кое-что попробовал, а потом посмотрел на твои пирожки, съел один и забрал остальные с собой.

– Условия работы?

– Уборка и готовка.

– Северина, это всё говорится легко.

– Ну, он же холостой. И постоянно пропадает то в школе, то в университете. Что там делать?

– Не забывай, что он в чинах, – раздражённо произнесла я. – А это значит, что у него будут часто бывать в гостях его коллеги, которые любят хорошо поесть, а, следовательно, им всем нужно будет угодить. Тут варёной картошкой не отделаешься.

– И откуда ты всё это знаешь?

Ответом послужил мой гневный взгляд.

– А, ну да, ты же кухаркой была в дворянском доме.

– Да! И не планировала становиться ею снова. Поэтому знай, что отлынивать тебе не придётся. Будешь вкалывать по полной, так же, как я.

– Как скажешь, – ответила повеселевшая Северина.

– И знай, что я спускаю всё на тормозах вовсе не благодаря твоим красивым глазам. За время своего пребывания здесь Руевич действительно сделал очень много. Ему нужна поддержка.

– Да, и лучше нас его не поддержит никто, – резюмировала Северина, сцапывая пирожок.

На следующий день после занятий я с неимоверным удовольствием рассматривала искрящуюся магию, которую теперь могла изучать, и глотала уже вторую книгу о том, как ею управлять. С интересом наблюдавший за мной Пушистик насторожился, и я поняла, что Северина близко, поэтому быстро погасила магию и на всякий случай убрала книги.

В этот раз моя соседка вошла медленно с унылым выражением на лице. Сначала я сделала вид, что ничего не замечаю. Прошло около часа, а её странная апатия так и не прошла. Я сдалась и села рядом с требованием:

– Рассказывай.

Заговорила Северина с трудом.

– Побеседовала тут с девчонками с третьего курса…

– Мне из тебя слова клещами вытаскивать?

– В общем, Анджич Вуич сегодня дерётся на дуэли.

– Опять Вуич, – вздохнула. – Ты что? Переживаешь за него?

– Говорят, не стоит. На его счету десятки поединков и из всех он выходил победителем.

– У-у-у, – протянула я. – Такой задира?

– Нет, он, если хочешь знать, никого не убил и даже тяжёлых увечий не нанёс. Просто девушки на него вешаются, а их кавалерам это не нравится, и отсюда все ссоры.

– И что случилось на этот раз? Он тебе изменил?

– Несмешно.

– Тогда что?

– Ты была права, вокруг него такие пани вьются. Я однажды видела ту, из-за которой он дерётся. Она такая красивая брюнетка: фигура, лицо, наряды, а он на неё даже внимания не обращает. Мне там ничего не светит.

– Относительно последнего я с тобой согласна. И ещё ты Вуича совсем не знаешь. Поверь, публичные образы светских особ иногда разительно отличаются от истинных.

– Ну, да. И с визиткой этой… Не пойду я никуда. В моём-то платье… Даже забор в усадьбе Вуича будет смотреться выигрышнее на его фоне.

Я помолчала немного, а потом постаралась перевести разговор на другую тему.

– Что там с нашей работой?

– Вот ключи, – протянула она мне связку. – Пан директор уезжает на несколько дней, а нам предстоит навести у него порядок.

– У него – это где?

– Ему отвели домик у озера.

– Это тот, который стоит неподалёку от улицы Рыбаков?

– Угу.

– Ты не представляешь, сколько там работы.

Северина постаралась невинно улыбнуться.

Снаружи дом действительно казался сильно запущенным, но внутри всё было не так печально. По крайней мере, без мусора. Большое удивление у меня вызвало то, что Вацлав Руевич оставил приличную сумму на ремонт своего жилья. И жалование, о котором говорила Северина, тоже было внушительным. Я сдержала свою напарницу в желании нанять дополнительных работников и заставила трудиться вместе со мной. После занятий мы приходили сюда и с рвением обустраивали жильё директора по моему проекту. Получалось неплохо. Скрепя сердце, я пожертвовала своими выходными, чтобы побыстрее закончить работу, и перенеслась в свой лес только на два часа.