Могучие ворота, распахнутые настежь после войны и с тех пор ни разу не закрывавшиеся, приглашали в центральную часть города. В нос ударил запах, в котором смешались цветы, сладости и пробивавшийся сквозь них навоз. Внутри крепостных стен жили по-другому. В торговые ряды, построенные из белого камня, подъезжали на конях и в паланкинах солидные покупатели, вдоль дороги росли яблони и вишни, а в конце пути виднелся дворец, уходивший башнями и шпилями почти в облака. И всюду развивались кумачовые полотнища с золотым единорогом.

Прохожие, особенно из тех, что побогаче, присматривались к Борису и, узнав, кланялись в пояс. У Елены впервые проснулось любопытство:

– Почему к тебе так относятся? Кто ты?

Борис раскинул руки:

– Сын правителя всего этого. Пойдем быстрее, я так давно не был дома.

– Как называется твой город?

Борис втянул носом родные запахи и счастливо объявил:

– Двоя.

На тебя, моя душа,

Век глядел бы не дыша,

Только стать твоим супругом

Мне не светит ни шиша.

Леонид Филатов «Про Федота-стрельца»

Случилось чудо. Сделка с синьором Валентино каким-то образом сорвалась. Но чудо, как ни удивительно, было не в этом. Цель – обретение любви и сказочной жизни – оказалась достигнутой. Ирония судьбы проявилась в том, что Георгий и Елена – так звали избранницу – попали в сказку не в переносном смысле, как мечтали, а в прямом. Сначала, когда шок потрясения прошел и сила притяжения бросила их друг к другу, они не сразу поняли, насколько все изменилось за пределами их слившихся тел. В какой-то неуловимый момент прежний мир растворился в тумане, а вокруг появился новый. Долгий поцелуй, знаменовавший одновременно встречу и прощание навсегда, закончился изумлением: вместо суетливой Вероны со всех сторон высился девственный лес, пели птицы, по деревьям скакали солнечные зайчики. На полянке рядом с узкой речушкой приветливо распахнул двери деревянный домик. Точнее, избушка. Не на курьих ножках, а обычный сруб-пятистенок, крытый соломой, с сенями и милыми занавесками на окошках, как испокон веков строили на Руси. Георгий с Еленой прошли к домику по траве, нигде не примятой и, похоже, не знавшей других ног. На пыльном крыльце тоже не было ни единого следа, и внутри, как и ожидалось, оказалось пусто.

Избушка словно бы ждала хозяев. К печке привалилась стопка нарубленных дров, на столе сияла белоснежная скатерть, и едва ли не половину помещения занимала странно смотревшаяся в реалиях деревенской обстановки двуспальная кровать. Для людей, которые чуть не потеряли друг друга в минуту, когда только-только обрели, увиденное показалось сказкой.

Знакомство с вампиром убрало вопросы по поводу «как мы здесь оказались» и «что теперь делать». Ответ прост: принять как должное и наслаждаться каждой минутой. Хотели сказку – получили. Как с обращением к компьютеру. Тот тоже делает не то, что хочешь, а то, что прикажешь.

Подпол, как говорится, ломился от запасов крупы и муки, на полочках нашлись соль и толченые травы-специи. Грубо выкованные ножи, деревянные ложки, чугунки, глиняная посуда… Пуховые подушки и откинутое, будто в приглашении, одеяло…

Дом словно ждал тех, кто придет.

Георгий и Елена стали жить вдвоем.

Первый день весь состоял из счастья. Второй – не весь. Начиная с третьего, счастье незаметно отошло на задний план и скрылось за горами забот. Пока в погоне за ослепительным горизонтом, откуда тянуло руки уносимое кем-то счастье, Георгий с Еленой сносили одну гору, за ней вырастали хребты из новых. Жизнь в лесу – это, конечно, сказка, но только для тех, кто привычен. Приготовление пищи в печи или на костре, заготовка дров, ягод и грибов… А стирка в холодной речке без порошка и даже без мыла? А туалет на улице и та же речка вместо ванной? А ведро вместо канализации? Не говоря о том, что ведра из досок, стянутых железными полосами, сами по себе весили как полные.