– Святой, отчего не желаешь явить свой лик и наставить меня?

Тогда Ван Мин спрятал травинку, и дровосек радостно возопил, что ему привалило счастье узреть святого. Тут-то Ван Мин и призадумался: «Я беру травинку, и дровосек кричит, что не видит меня, прячу ее, и он вопит, что узрел меня. Не иначе как это проделки стебелька. Надобно проверить». Он вдругорядь поднял и опустил травинку, и опять дровосек сначала кричал, что не видит его, а потом – что видит. Ван Мин уверился, что он держит в руках бесценный талисман: «Эдакая трава-невидимка». У него созрел хитрый план выдать себя за небожителя, и он рявкнул:

– О чем взываешь ты, земное существо?

– Хотелось бы узнать ваше имя, святой господин, – донеслось снизу.

– Ты не знаешь меня, а ведь я бессмертный святой небесных сфер. Нынче я спустился на вашу прекрасную гору завершить одно небольшое дельце.

– Какое-такое дельце? – заинтересовался дровосек.

Ван Мин постарался извлечь из сей ситуации наибольшую выгоду:

– Мне позарез надобно раздобыть пару фениксовых яиц в дар Нефритовому императору ко дню Персикового пира.

Дровосек обрадовался:

– Дак это же и есть Фениксова гора, тут полным-полно их гнезд, и яиц навалом, что там одно – бери десяток, да что десяток – хватай сотню, да хоть и тысячу – делов-то!

Ван Мин был вне себя от радости: «Нынче одним махом два дела свершил!» – и с размаху плюхнулся на землю. Дровосек, почитая его за небожителя, поспешно опустился на колени и начал отбивать земные поклоны. Ван Мин остановил его:

– Довольно, довольно. Тебе, видно, предопределено судьбой встретить меня.

– Господин небожитель, – воскликнул ошалевший от восторга дровосек, – дозвольте добыть и поднести вам в дар фениксовы яйца, дабы выразить хоть малую толику моего почтения.

– Ну, коли так, пошли вместе.

Дровосек двинулся в путь, Ван Мин – за ним.

Долго шли они, но фениксов было не видать – ни на деревьях, ни в траве. Ван Мин даже спросил, не вздумалось ли дровосеку надуть его. Тот встрепенулся:

– Нынче мне привалило счастье встретить святого – нешто посмею обмануть и навлечь на себя кару? Вот мы и пришли, этот пик называется Лунная пещера, здесь, под утуном[30], я видел гнездо феникса.

– Тащи! – велел Ван Мин. Дровосек с готовностью сунул обе руку в расселину огромного валуна, долго там рылся-копался и, наконец, достал одно яйцо, затем снова долго обшаривал-ощупывал – и достал второе.

Ван Мин взял яйца, глянул – разноцветные, узорчатые, блестящие – красотища! Он подумал, что человек сей был зело почтителен, потратил немало усилий, нехорошо отпустить его ни с чем. Задумался и подозвал дровосека:

– Нынче удача у тебя в изобилии, а прибытку маловато. Я слишком поспешно спустился на гору за яйцами и не прихватил с собой ни драгоценностей, ни плодов небесных. Нечем тебя отблагодарить!

«Вот беда! – пригорюнился дровосек. – В кои-то веки встретил святого – и придется ни с чем возвращаться!» Потом огляделся и увидел, что вокруг разбросано множество камней разной величины – здоровенных и крошечных. Поднатужился, взвалил на плечо зеленоватый мшистый валун, принес и опустил перед Ван Мином:

– Святой, не нужно мне иного воздаяния. Слыхивал, что вы, небожители, превращаете камни в золото. Прошу, преврати валун в кусок чистого золота и подари мне, ну, пусть золото и не совсем чистое, всё одно сойдет.

Ван Мин опешил: не то что с эдаким валуном, он и с крохотным камешком не справится – как быть? Но, как говорится, счастье привалит – ум быстрей соображает. Он не раздумывая измыслил небылицу о том, почему нынешние святые сосредоточились на важных делах и больше не занимаются подобными проделками.