Мне удается сделать лишь шаг. Роман хватает меня за руку, заставляя замереть на месте.

На нас смотрит весь ресторан. Это без сомнений. Поэтому стараюсь вести себя спокойно и вразумительно, говорить максимально тихо.

– Ром, отпусти. – Прошу, смотря на собственную кисть, сжатую длинными мужскими пальцами. Становится еще обидней. Я мечтала, что из ресторана мы выйдем за руку.

– Сядь пожалуйста, – он надавливает голосом. Заставляет подчиниться. Я медлю, переводя взгляд на него. – Дай мне объясниться.

– А что здесь объяснять? Мне кажется, ты сказал все, что нужно, – пожимаю плечами, но все же возвращаюсь на свое место напротив мужчины.

К приборам не притрагиваюсь. Аппетит испарился вместе с хорошим настроением и очарованием этого вечера.

Теперь я кажусь себе глупой выдумщицей. Хочется побыстрее оказаться подальше отсюда и от него.

– Ты, похоже, еще не читала новости, – он откидывается на спинку кресла и ухмыляется.

– Новости? У меня нет времени на это.

Я не понимаю, к чему тут новости, а Роман тянется к телефону, находит что-то и протягивает мне.

– Вот. Твоя маленькая ложь на выставке сыграла с нами злую шутку: теперь все думают, что мы помолвлены. Понятия не имею, откуда, но непременно выясню.

Я пялюсь в экран, быстро прохожусь взглядом по строчкам и мои глаза расширяются от удивления. О. Мой. Бог.

– Это ужасно, – возвращаю ему телефон, готовая сгореть со стыда. – Выяснять, кто это сделал, не нужно, и так ясно – Светка. Думаешь, стоит дать опровержение или просто проигнорировать и через несколько недель все забудут об этом недоразумении?

Мне очень неудобно перед Романом. Он, в отличие от меня, медийная личность, для него вот такие статьи – удар по репутации. Это моему бюро ничего не будет, мои клиенты мертвы и им все равно, кто организует их похороны – невеста Багирова или обычная девушка из глубинки.

– С этим уже ничего не поделать, – разводит руками Роман. Игривость его тона давно испарилась, даже взгляд стал другим: тяжелым, серьезным, давящим. – Мой отец очень импульсивный человек, он увидел статью и теперь мечтает с тобой познакомиться. Поэтому я прошу оказать мне услугу. Только назови цену.

– Я… Я не знаю, мне нужно подумать. Все это… Все это неожиданно и немного пугает, – у меня перед глазами все расплывается. Становится душно и начинает кружиться голова.

Все сводится к услуге, деньгам, притворству. Это оскорбление. Плевок мне в лицо. Конечно, я сама затеяла эту дурацкую игру, но черт… Мне ведь хочется отношений. Настоящих.

– Я, пожалуй, пойду, – произношу растерянно и шарю рукой рядом в кресле в поисках своей сумочки.

В этот раз Роман поднимается вместе со мной.

– Я отвезу тебя домой, – говорит он, доставая из кармана бумажник и бросая на стол несколько крупных купюр.

– Не нужно, – протестую я. – Я на машине. И… Прости, что так подставила. Если тебе нужно кого-то показать отцу, ты можешь нанять актрису похожую на меня. Вряд ли у меня выйдет лгать твоей семье, Роман. Это не то, чем мне хотелось бы заняться.

Я разворачиваюсь и быстрым шагом иду к выходу, не обращая внимания на мужчину позади меня. Лучшее свидание превратилось в настоящую катастрофу.

Стоит мне выйти на улицу, как в лицо ударяет прохладный ветерок, приводя меня в чувство. Я замираю посреди тротуара, пытаясь вспомнить, где припарковала машину.

– Мира, – Роман не оставляет меня в покое. У меня слезы на глазах, а он никак не уйдет.

Я не поворачиваюсь к нему. Сначала слушаю стук мужских каблуков, потом жмурюсь, ощущая тепло его тела спиной. Он останавливается слишком близко, зачем-то нарушает мое личное пространство. Мимо нас проносятся дети на самокатах, проходят пары. А мы так и стоим, замерев. Я дышу глубоко и часто. Достаю из сумочки ключи от машины.